Кларетта Петаччи улыбнулась, словно давно уже смирилась со своей судьбой:
– Я любила моего Бено в хорошие времена, генерал. Я буду любить его еще сильнее, когда времена станут совсем плохи.
9
Позднее в тот же день, прежде чем рассказать об этой поездке к Муссолини, Пино повторил те несколько слов, что слышал под окном виллы в холмах близ озера Гарда.
«Was du redest ist Verrat!»
Тетя Грета выпрямилась на диване. Она жила в их квартире после ареста дяди Альберта и каждый день помогала Баке, когда у него были сеансы радиосвязи.
– Ты уверен, что эти слова произнес Фитингоф?
– Нет, не уверен, но голос был сердитый, и сразу после этого я видел, как фельдмаршал, очень злой, вышел из дверей виллы. Что это значит?
– Was du redest ist Verrat! – сказала она. – «То, что ты предлагаешь, – это измена».
– Измена? – переспросил Пино.
Его отец подался вперед:
– Что-то вроде заговора против Гитлера?
– Не исключено, если они говорили Фитингофу именно так, – сказала тетя Грета. – И там был Вольф? И Лейерс?
– И другие. Но их я не видел. Они приехали до нас и уехали после.
– Они предвидят неизбежное, – сказал Микеле, – и хотят устроить заговор, чтобы выжить.
– Союзники должны знать об этом, – сказал Пино. – И о Муссолини, и о супероружии, которое, как он говорил, есть у Гитлера.
– А что думает о супероружии Лейерс? – спросила тетя Грета.
– Не могу сказать. У него бóльшую часть времени совершенно непроницаемое лицо. Но он бы знал. Он сам мне говорил, что его работа на Гитлера началась с создания пушек.
– Бака придет утром, – сказал отец. – Запиши, что ты хочешь передать в Лондон. Он отправит это вместе с другими сведениями.
Пино взял бумагу и ручку и набросал свой отчет. Тетя Грета записала слова об измене, которые он услышал.
Наконец Пино зевнул, посмотрел на часы. Почти девять.
– Я должен явиться к генералу. Получить задание на завтра.
– Ты вернешься сегодня?
– Не думаю, папа.
– Будь осторожен, – сказал Микеле. – Ты бы не услышал разговоров этих генералов об измене, если бы война не подходила к завершению.
Пино кивнул, взял свою шинель и сказал:
– Я не спросил о дяде Альберте. Вы ведь видели его сегодня утром в тюрьме? Как он?
– Он похудел, что неплохо, – сказала тетя Грета, слабо улыбаясь. – И они его не сломали, хотя и пытались. Он знаком со многими заключенными, и это ему на пользу. Они защищают друг друга.
– Надолго он там не задержится, – сказал Пино.
И в самом деле, пока Пино шел до квартиры Долли, у него возникло твердое убеждение, что время между сегодняшним вечером и концом войны все сжимается и сжимается, а время после войны кажется бесконечным и наполненным Анной.