– Нет, это не грех, – ответил священник. – И ты поступил правильно, что не убил его.
Пино кивнул, но его нижняя губа дрожала, и он изо всех сил подавлял эмоции, которые рвались из груди. Все произошло так быстро, так…
Отец Ре похлопал Пино по спине:
– Веруй. Ты поступил правильно.
Пино кивнул еще раз, но остерегся встречаться со священником взглядом – боялся заплакать.
– Где ты так научился обращаться с ружьем? – спросил отец Ре.
Пино отер глаза, откашлялся и сказал хрипловатым голосом:
– Мой дядюшка Альберт. У него охотничье ружье, «маузер» кажется. Он меня научил.
– Не могу решить, что ты проявил – отвагу или безрассудство.
– Я не мог позволить Тито убить вас, отец.
Священник улыбнулся и сказал:
– Да благословит тебя за это Господь. Сегодня я не был готов умереть.
Пино рассмеялся, содрогнулся и сказал:
– И я тоже.
Они вернулись в здание школы. Отец Ре достал лед для Пино, а брат Бормио приготовил ему завтрак – Пино мигом его проглотил.
– Ты все растешь. Скоро нам будет тебя не прокормить, – проворчал Бормио.
– А где все? – спросил Пино.
– Ушли кататься на лыжах с Миммо, – сказал отец Ре. – Ко второму завтраку они вернутся.
Пино ел вторую порцию яичницы с колбасой и черным хлебом, когда в комнату нерешительно вошли две женщины, четверо детей, а за ними мужчина лет тридцати с еще двумя мальчиками. Пино сразу же понял, что это беженцы. Он узнал загнанное выражение на их лицах.
– Ты сможешь завтра сходить на перевал? – спросил отец Ре.
Пино пошевелился на стуле, почувствовал тупую боль в паху, но сказал:
– Да.
– Хорошо. А ты можешь оказать мне услугу?
– Что скажете, отец, – ответил Пино.
– Поднимись в часовню и понаблюдай за сигналом из Камподольчино, – сказал отец Ре. – Можешь взять книги, позаниматься.
Двадцать минут спустя Пино опасливо поднялся по приставной лестнице в башню часовни. При нем была сумка с книгами; боль в паху все не проходила. От лучей солнца в башне стало удивительно тепло, слишком тепло для той одежды, которая была на нем.
Он стоял на узеньких мостках, которые вели внутрь шпиля часовни, взглянул туда, где должен был висеть колокол. Отец Ре пока еще не установил его. Пино приоткрыл узкие ставни, посмотрел сквозь просвет в скалах, позволявший ему видеть домик священника в Камподольчино приблизительно в километре внизу. Потом снял с плеча сумку с книгами, вытащил бинокль, который дал ему отец Ре, посмотрел в окуляры и в очередной раз удивился, как сильно приближают линзы дом священника. Он посмотрел на два верхних окна. Занавески задернуты. Это означало, что на перевале Шплюген находится один из немецких патрулей. Они обычно проезжали по дороге вниз, а потом вверх приблизительно в середине дня, в одно и то же время – плюс-минус час.