Сэр Мирт сверкнул на меня глазами, но ничего не сказал, а круто развернувшись, вернулся в замок….
Утром, посмотреть на мою попытку покинуть замок, собрались все его обитатели. Вывели уже оседланного Воронка, я подошел и взял его за уздцы.
— Барон, вы написали письмо? Если да, то передайте мне. К сожалению больше в этот замок я не вернусь, мне и так пришлось сделать большой круг, что бы навестить вас.
Сэр Мирт подошел ко мне и протянул два запечатанных пакета.
— Это для моего управляющего и моему отцу. Сэр Эндрю, а что я должен сделать такого героического, что бы выбраться из этой западни и потом в течении каждого дня какие я должен совершать подвиги?
— Барон, не каждый храбрец ради своей свободы, согласиться одеть на себя кандалы, — я говорил шепотом и на ухо так, что бы нас никто не мог подслушать. Для того, что бы разрушить существующее проклятие и заклятие, вам придется пожертвовать своей личной свободой. Вы должны будете, не смотря на протест и всевозможное сопротивление со стороны принцессы, даже если понадобиться с применением силы, жениться на ней и совершить брачный обряд. Как только вы объявите её своей женой, все чары спадут, хотя возможно, вам для этого придется провести с ней ещё и первую брачную ночь в этом замке, а потом, — тут я лицемерно тяжело вздохнул, — нести этот тяжелый крест всю оставшуюся жизнь. Со своей стороны я вам обещаю, что его величество король Гермин сохранит за принцессой её титул, а ваши дети, если они у вас появятся, будут носить графский титул. При первой же возможности я отпишу об этом его величеству. Времени для размышления у вас ещё немного есть, но учтите, как только в замке появиться новый посетитель, ваша возможность пропадает.
Под веселые напутствия жителей замка, а потом под их удивленные выкрики, мы подошли к воротам, я помахал рукой, прощаясь, взлетел в седло и показав на уши, что ничего не слышу, спокойно потрусил по тропинке.
Когда я обернулся, то увидел, как сразу же несколько человек с конями под уздцы пытаются повторить мой выход. Естественно, у них ничего не получилось.
Интересно, а если б они тоже сутки поголодали, — размышлял я грызя сухарь, — они б смогли покинуть замок? И что интересно, в замок мы пришли когда листва только — только начинала пробиваться на деревьях, а сейчас она уже начинает желтеть. Это что, один день в замке равен месяцу за его пределами или даже больше? То — то у меня такое ощущение, что я с Василисой расстался давным-давно и какие то неясные желания стали появляться….
Мой жеребец неторопливо трусил по лесной тропинке, смирившись с неизбежностью очередной ночевки на ближайшей опушке. За пять лет путешествий по Фангории он, как и я, привык обходиться малым. Есть крыша над головой и зерно в яслях — хорошо, нет, но вдоволь свежей и сочной травы, — тоже неплохо. Лес кончился внезапно и в лучах закатного солнца перед нами в излучине реки предстал красавец замок. Весь такой веселый, чистенький и аккуратненький, он словно сошел со страниц старинных книг, в которых описывались подвиги героев, зачарованные замки и красавицы принцессы, которые томились в темницах и ждали своих героев. Башенки, балкончики, острые шпили, все это казалось нереальным в уже начавшемся наступлении речного тумана на берега.