Оставалось прикинуть лишь объем хмельных медов, хранимых в огромных бочках в каменном погребе. За них боярыня требовала отдельную плату в десяток гривен – больно их много. Петр направился было вместе с Уланом к погребу, но Митрофан на полпути остановил его, придержав за рукав, и молча указал на гостеприимно распахнутые двери крохотной церквушки.
– А туда-то зачем? – удивился Сангре. – Или твоя боярыня и за нее хочет лишнюю гривну срубить?
– Не кощунствуй, грех, – строго предупредил Митрофан. – Отдельно токмо меды, но их твой приятель и сам оценит, покамест мы с тобой помолимся.
– Он один не сможет, – вяло запротестовал Петр. – Нужен опытный знаток. А в церковь потом зайдем.
– Дак чичас обедня. Али ты в Исуса не веруешь? – построжел Митрофан. – Ну тады купля отменяется, потому как мне боярыня наказывала беспременно вас проверить и ежели вы оба нехристи, то ей никаких гривен не надобно. Иных купцов на свое добро сыщет.
– Ну как же, – заторопился с опровержением Сангре. – Конечно, верую. Пошли, помолимся.
У входа Митрофан притормозил его вторично, укоризненно напомнив, что в божий храм с оружием заходить тяжкий грех. Пришлось отдать какому-то холопу перевязь с саблей, а заодно и пояс вместе с ножом.
Войдя вовнутрь, Петр невольно поморщился. Густой удушливый запах ладана и сгоревших восковых свеч облепил его со всех сторон словно пеленой. Вдобавок маленькое помещение было битком набито народом.
– Я вперед не полезу, – предупредил Сангре, едва Митрофан начал протискиваться поближе к алтарю. Тот остановился, укоризненно покачал головой:
– Негоже, мил человек. Рази лепо тебе, яко набольшему, стояти позади всех холопьев?
– А локтями пихаться в божьем храме не грешно? – усомнился Петр.
– Ништо, подвинутся, не сумневайся, – заверил его Митрофан.
И действительно, стоило Петру сделать шаг вперед, как стоящие поблизости мгновенно расступились. Ненамного, но для прохода вполне хватало. Впрочем, пропустив его, их ряды вновь плотно смыкались, и пробиться назад, как с сожалением констатировал Петр, не было никакой возможности. Оставалось стоять до упора, то есть до конца.
Поначалу он попытался вслушаться, о чем говорит священник, но тот вел службу на церковнославянском языке, да еще скороговоркой, и Сангре удалось понять немного: одно слово из десяти, не более. Окончательно заскучав, он поневоле позавидовал другу, осматривающего каменный погреб. Может, в нем и холодно, зато не душно, да и подсогреться невелика проблема – достаточно со всем старанием продегустировать медок.
От нечего делать Петр принялся поглядывать по сторонам, благо, рост позволял – прочие были или ниже или существенно ниже. Увиденное его насторожило. Например, возраст. По его мнению, контингент в церкви должен был преобладать как минимум пожилой, а здесь сплошь крепкие парни или мужики. Да и женщины отсутствовали – исключительно мужской пол. Понятно, у баб на Руси куда больше повседневных забот и хлопот даже в воскресный день, но чтоб ни одной…