— Все в порядке, правда. Я найду, чем себя занять. Попробую через переводчик почитать одну из ваших книг. И я освоила вэйв достаточно хорошо, чтобы приготовить обед, не спалив пальцы.
— Хорошо-хорошо. — Его взгляд слегка смягчился. — Но, что бы ты ни делала, оставайся в апартаментах. Не выходи ни под каким предлогом.
— Есть, сэр! — она насмешливо отсалютовала ему. — Слушаю и повинуюсь, мой господин.
— Лилента… — он вздохнул. — Это для твоей же безопасности. Я не пытаюсь тобой командовать.
— Нет, ты просто принимаешь все решения за меня. «Оставайся здесь», «не ходи туда». «Откажись от своей семьи на Земле и проведи остаток жизни на станции». Почему не может быть по-другому?
Капля горечи закралась в ее голос, но она ничего не могла поделать с этим.
Брайд нахмурился.
— Со временем ты поймешь, что так нужно. Только удерживая рядом с собой, я смогу защитить тебя.
— Забавно, чувствовать себя защищенной собственностью.
— Я думал, ты не хотела ссориться.
— Это ты начал. — Лив знала, что вела себя по-детски, но ей было всё равно.
Брайд провел рукой по волосам.
— Черт возьми, Оливия… — затем он покачал головой, словно поняв бессмысленность каких-либо аргументов, и указал на Лив пальцем. — Я ухожу, но вернусь вечером, к началу нашей дегустационной недели.
— Ты… я удивлена, что ты все еще хочешь… хочешь меня. — Лив изо всех сил старалась скрыть дрожь в голосе, но ей не совсем это удалось.
Он вопросительно изогнул бровь.
— Ты недоумеваешь, почему я все еще хочу тебя, хоть ты и борешься со мной при каждом удобном случае? У меня есть новости для тебя, Лилента — все это никак не влияет на мои чувства к тебе, на то, что ты нужна мне вся, каждая твоя частичка. — Он подошел к кровати, на краю которой она сидела, и потянул Лив к себе, заставляя встать на ноги. — Я все еще хочу тебя, больше чем любую другую женщину. Мне нужно быть в тебе, связать тебя со мной, сделать тебя своей, — тихо прорычал он, притягивая ее к себе.
— Брайд, остановись! — Она хотела стукнуть его по широкой груди в знак протеста, но обнаружила, что почти растаяла, оказавшись так близко к нему.
— Не хочешь поцеловать меня на прощание? — Его глаза заблестели отдающим горчинкой весельем. — Думаю, не хочешь. Очень жаль.
Склонившись к ней, он накрыл ее губы своими в грубоватом и все же нежном поцелуе, практически лишив Лив дыхания. Она открыла рот, пытаясь возмутиться, но он вторгся в него языком, нежно и жестко исследуя, как будто у него были все права на эту разведку, такое своеобразное предъявление прав. Как будто он уже владел ею.