Цакриссон еще раз дернул курок, но тут заело механизм.
Вбежал проводник собаки.
– Эти гады застрелили Боя, – вскричал он и схватился за оружие. Размахивая пистолетом, он искал безумным взглядом виновника, чтобы воздать ему по заслугам.
Пес выл страшнее прежнего.
Полицейский в сине-зеленом пуленепробиваемом жилете, с автоматом в руках ворвался в квартиру, зацепил ногой Рённа и растянулся во весь рост. Его автомат прокатился по паркету в дальний угол. Собака – видно, ее рана была не смертельная – впилась ему зубами в икру. Полицейский истошным голосом стал звать на помощь.
Колльберг и Гюнвальд Ларссон уже сидели рядом на полу, основательно изрезанные и совершенно обессиленные. Но голова у них работала, и оба в одно время пришли к двум идентичным выводам. Во-первых: в квартире никого не было, ни Мальмстрёма, ни Мурена, ни кого-либо еще. Во-вторых, дверь была не заперта и, скорее всего, даже не закрыта как следует.
Кипящая струя из ванной хлестнула Цакриссона по лицу.
Полицейский в жилете полз к своему автомату. Собака волочилась следом, вонзив клыки в мясистую ногу.
Гюнвальд Ларссон поднял окровавленную руку и заорал:
– Кончайте, черт побери…
В ту же секунду «газовщик» одну за другой бросил в квартиру две гранаты со слезоточивым газом. Они упали на пол между Рённом и проводником собаки и тотчас взорвались.
Раздался еще один выстрел; кто именно выстрелил – установить не удалось, но скорее всего, это был проводник. Пуля ударилась о батарею отопления в сантиметре от колена Колльберга, рикошетом отскочила на лестничную площадку и ранила «газовщика» в плечо.
Колльберг попытался крикнуть: «Сдаемся! Сдаемся!» – но из его горла вырвалось лишь хриплое карканье.
Газ мгновенно распространился по квартире, смешиваясь с паром и пороховым дымом.
Пять человек и одна собака стонали, рыдали и кашляли в ядовитой мгле.
Шестой человек сидел на лестничной клетке и подвывал, прижимая к плечу ладонь.
Откуда-то сверху примчался взбудораженный Бульдозер Ульссон.
– Что такое? В чем дело? Что тут происходит? – допытывался он.
Сквозь туман из квартиры доносились жуткие звуки. Кто-то скулил, кто-то сдавленным голосом звал на помощь, кто-то невнятно чертыхался.
– Отставить! – визгливо скомандовал Бульдозер, поперхнулся газом и закашлялся.
Он попятился по ступенькам вверх, но облако газа следовало за ним. Тогда Бульдозер приосанился и обратил грозный взгляд на едва различимый дверной проем.
– Мальмстрём и Мурен, – властно произнес он, обливаясь слезами. – Бросайте оружие и выходите! Руки вверх! Вы арестованы!