– Зачем вы пришли к нам? – уже не так тихо, как перед этим, спросил Мартин Бек.
– А вы бы хотели это знать, да? Вижу, что вы насторожили уши. Я бы с удовольствием встала и ушла, не сказав вам ни словечка.
Лед сломал наконец Меландер. Он поднял голову, вынул изо рта трубку, впервые посмотрел на девушку и спокойно сказал:
– Ну так скажите нам об этом, фрёкен.
– О том, из Ваза-парка и Ванадислундена и…
– Да, если вы действительно о нем что-то знаете, – сказал Меландер.
– А потом я сразу смогу уйти?
– Несомненно.
– Честное слово?
– Честное слово, – заверил ее Меландер.
– И вы не скажете ему, что…
Она пожала плечами, очевидно, подумав о чем-то своем.
– Он все равно сам это вычислит, – сказала она.
– Как его зовут? – спросил Меландер.
– Роффе.
– А фамилия?
– Лундгрен. Рольф Лундгрен.
– Где он живет? – спросил Гюнвальд Ларссон.
– Вапенгатан, пятьдесят семь.
– А где он сейчас?
– Там, – сказала она.
– Откуда вы с такой уверенностью знаете, что это он? – спросил Мартин Бек.
Он заметил, как у нее что-то блеснуло в уголках глаз, и с изумлением понял, что это не что иное, как слезы.
– Еще бы мне не знать, – почти неразборчиво пробормотала она.
– Вы, фрёкен, наверное, сожительствуете с этим субъектом? – сказал Гюнвальд Ларссон.
Она внимательно посмотрела на него и не ответила.
– Какая фамилия на двери? – спросил Меландер.
– Симонссон.
– Чья это квартира? – спросил Мартин Бек.
– Его. Роффе. По крайней мере, я так думаю.
– Ну так все же? – сказал Гюнвальд Ларссон.
– Ну, тот, другой, наверное, сдал ему квартиру. Вы что же, думаете, он такой дурак, чтобы на двери красовалась его собственная фамилия?
– Он в розыске?
– Не знаю.
– Сбежал откуда-то?
– Не знаю.
– Но вы ведь наверняка это знаете, – сказал Мартин Бек. – Может, он сбежал из тюрьмы?
– Нет, не сбежал. Роффе никогда не сидел.
– На этот раз он сядет, – сказал Гюнвальд Ларссон. Она с ненавистью смотрела на него блестящими глазами. Гюнвальд Ларссон быстро засыпал ее вопросами.
– Так значит, Вапенгатан, пятьдесят семь?
– Да. Разве я это не сказала?
– Со двора или с улицы?
– Со двора.
– Этаж?
– Второй.
– Квартира большая?
– Однокомнатная.
– Кухня?
– Нет, только одна комната.
– Сколько окон?
– Два.
– Окна выходят во двор?
– Нет, на солнечный пляж.
Гюнвальд Ларссон прикусил губу. На лбу у него снова начали вздуваться вены.
– Ну-ну, – успокоил его Меландер. – Так значит, у него одна комната на втором этаже и два окна во двор. И вы точно знаете, что в эту минуту он дома?
– Да, – сказала она. – Знаю.
– У вас есть ключи от этой квартиры? – дружеским тоном сказал Меландер.
– Откуда? Ключ только один.