– На этом можем пока что закончить и ждать, когда господа из технического отдела утром откроют свою лавочку, – сказал Колльберг.
– Тут нечего ждать, – заявил Хансон, старый полицейский зубр. – Он задохнулся от собственной блевотины. Это ясно как Божий день.
– Да, – сказал Мартин Бек. – Похоже на то. Как по-вашему, когда он умер?
– Не очень давно, – предположил Колльберг.
– Да, – согласился Хансон. – Когда установилась жара.
Спустя час Мартин Бек поехал домой, а Колльберг – на Кунгсхольмсгатан.
Перед тем как разойтись, они обменялись парой фраз.
– Описание в самом деле подходит к нему.
– Оно подходит ко многим людям, – сказал Мартен, Бек.
– И место совпадает. Ты ведь говорил, что он может быть из района Ваза или из верхней части Нормальма.
– Сначала нужно выяснить, кто он такой.
Когда Мартин Бек приехал домой в Багармуссен, была половина седьмого. Его жена, судя по всему, только что проснулась, однако еще лежала голая на постели. Она критически оглядела его и сказала:
– Ну и вид у тебя.
– Почему ты без ночной рубашки или пижамы?
– Мне ужасно жарко. Тебе это мешает?
– Нисколько.
Он был небритым и грязным, но слишком устал, чтобы что-то делать с этим. Разделся и натянул пижаму. Лег в постель и подумал: дурацкая идея эта супружеская постель, когда получу зарплату, куплю себе тахту и поставлю ее в другую комнату.
– А может, тебя это возбуждает? – язвительно спросила она.
Однако он уже спал.
В одиннадцать часов утра он уже снова находился на Кунгсхольмсгатан. У него, правда, были круги под глазами, но он принял душ и чувствовал себя более или менее посвежевшим. Колльберг еще находился там, а мертвеца с Вестмангатан пока что опознать не удалось.
– В карманах ничего, даже билета в метро.
– А что говорят врачи?
– Задохнулся от собственной блевотины, каких-либо сомнений здесь нет. Вроде бы пил бензин. Или антифриз. Там была пустая канистра.
– Он давно умер?
– Максимум двадцать четыре часа назад.
Они минуту сидели молча.
– Я думаю, что это не он, – наконец сказал Колльберг.
– Я тоже.
– Точно никогда ничего не известно.
– Это верно.
Через два часа они показали мертвого мужчину грабителю. Он сказал:
– Фу, какая гадость.
И тут же добавил:
– Нет, это не тот, которого я видел. Этого я никогда раньше не видел.
После чего ему тут же сделалось дурно.
Неженка, подумал Рённ, которому пришлось пойти имеете с грабителем в туалет, поскольку тот был прикован к нему наручниками. Однако вслух он ничего не сказал, а всего лишь взял полотенце и вытер грабителю лоб и губы.
На обратном пути в главное управление Колльберг сказал: