— Вот Малая Нева. Вот здесь, у Биржевого моста, Ватный остров, а на нем — казенный винный склад номер два. Охрана поручается вашему заводу. Выступать немедленно.
— А оружие? — спросил Бушмакин.
— Вы считаете, что против обманутых людей нужно оружие? — удивился Сергеев.
…Построились в колонну. Так уж получилось, что впереди, рядом с Сергеевым, оказались и Коля с Бушмакиным. Молча вышли за ворота завода и направились к набережной Невы.
У Летнего сада колонну догнала Маруська. Через плечо у нее висела огромная санитарная сумка военного образца.
— Женщинам в таком деле места нет, — сказал Сергеев.
— А где женщинам есть место? — ехидно осведомилась Маруська. — В двуспальной кровати?
— Ну и язычок, — покрутил головой Сергеев.
— Она теперь не уйдет, — сказал Бушмакин. — Бесполезно.
Маруська пристроилась рядом с Колей и старалась шагать в ногу.
— Горемыкинская Виолетта дала, — она похлопала по сумке. — Шептуну старому, Горемыкину, еще когда он председателем был, такая сумка по должности полагалась. В коридоре на вешалке висела. Мало ли… А вдруг они себе бо-бо сделают? Не просто ведь шептун. Пред-се-да-тель совета министров…
Впереди, слева, открылся Ватный остров. Он сплошь был застроен одноэтажными, барачного типа складами. К острову вел утлый деревянный мост.
Сергеев остановил колонну. Вдалеке тускло маячил купол Исаакия, ближе виднелась Ростральная колонна. Слева, в Петропавловке, слегка дымили высокие трубы Монетного двора…
Коля вертел головой во все стороны и восхищенно цокал.
— Переполняют впечатления? — улыбнулся Сергеев. — Наш город красив…
— Я так мыслю, — подошел Бушмакин. — Все сосредоточиваемся на острове. Если что — мост аннулируем.
— Как?
— Выкатим на середину бочку спирта, подожжем и — покедова! — весело сказал Бушмакин.
— Складской скрылся! — подбежал Вася. Рядом с Васей — статный голубоглазый парень в порванной студенческой тужурке. — А это, — Вася весело улыбнулся, — Никита, сын нашего мастера.
— Вы что, студент? — с сомнением посмотрел на него Сергеев.
Никита оглядел свою форму, пожал плечами:
— Нет… Это я купил по случаю, чтобы утешить отца. Он, видите ли, мечтал, что я стану студентом. Ну и пришлось притворяться. Из человеколюбивых побуждений, так сказать. Год сходило, а перед самым двадцать пятым октября отец увидел меня на Сытном рынке — я дрова таскал — все понял и выгнал из дома.
— Как он? — спросил Сергеев у Бушмакина. — Ничего?
— Отец — колеблющийся, — сказал Бушмакин.
— А Никита — свой в доску! — вдруг заявил Вася. — Я за него ручаюсь!
— Ручаешься? — усмехнулся Бушмакин.