Там он попал в самый разгар веселого застолья: человек тридцать лучников пировали, сдвинув столы. Отон подсел к ним, и, хотя никто его не знал, ему оказали самый радушный прием — молодость и красота послужили ему лучшей рекомендацией. К тому же он опередил возможные расспросы, сообщив, что направляется в Клеве на состязание-лучников и хотел бы присоединиться к таким отважным и веселым спутникам. Его предложение было принято единодушно.
Поскольку до состязания оставалось еще три дня, а воскресенье, как известно, священный день, отведенный для отдыха, то лучники пустились в путь лишь на следующее утро. Они двинулись берегом реки, весело обсуждая разные происшествия, приключившиеся с ними у кого на охоте, у кого в военных походах. Дорогой они заметили, что шапочка у Отона ничем не украшена, а ведь, по обычаю, каждый лучник украшает свою шапку пером подстреленной им птицы. Тут уж шутники вдоволь посмеялись над новенькими луком и стрелами юноши. Тот с улыбкой подтвердил, что снаряжение и в самом деле только что куплено, но пообещал, что при первой же возможности добудет необходимое дополнение к своему костюму, и натянул тетиву. Вся компания с нетерпением ждала случая оценить ловкость нового спутника.
Казалось, выбор велик: на верхней ветке сухого дуба хрипло каркал ворон, и лучники со смехом указали Отону на эту добычу, но юноша отвечал, что ворон — птица нечистая и перьям его не место на шапочке честного лучника.
То была истинная правда. И веселые путники удовольствовались этим ответом.
Вскоре они заметили ястреба, сидевшего на вершине скалы, и вновь предложили новичку показать свое искусство. На сей раз Отон заметил, что ястреб — птица благородная и лишь дворянину надлежит распоряжаться его судьбой, а он, простой крестьянский парень, не посмеет убить ловчую птицу во владениях столь могущественного вельможи, как граф Ворринген, на земле которого они сейчас находились. Хотя возражение было совершенно справедливым и вряд ли хоть один из шутников решился бы совершить подобное, лучники ехидно заулыбались, вообразив, будто их юный товарищ боится опозориться и только старается оттянуть момент, когда надо будет представить убедительное доказательство своей ловкости.
Отон заметил улыбки лучников и прекрасно понимал, чем они вызваны, но сделал вид, что его это не касается. Он спокойно продолжил путь, смеясь и разговаривая с новообретенными товарищами, как вдруг, шагах в пятидесяти от них с берега Рейна взлетела цапля. Отон тут же повернулся к ближайшему спутнику, искуснейшему стрелку.