Гретхен не договорила: она внезапно вздрогнула, вскочила на ноги и испуганно замерла.
— Да что с тобой? — воскликнула Христиана.
— Вы разве не слышали?
— А что такое?
— Выстрел.
— Не слышала.
— Правда?.. Зато я хорошо слышала. И так, будто это в меня стреляли. Что, если охотник убил мою лань?..
— Полно, не сходи с ума! Ну же, успокойся. Ты ведь хотела сказать что-то насчет меня. Так давай уж лучше обо мне и поговорим.
Забота о Христиане оказалась самым верным, если не единственным средством, способным заставить Гретхен забыть о своих тревогах. Она вновь опустилась на траву и, подняв на Христиану взгляд, полный нежности, произнесла:
— О да, поговорим о вас! Мои цветы целыми днями шепчут мне об этом.
— Послушай, — перебила ее Христиана в легком замешательстве, — что, ты в самом деле веришь, будто цветы могут предсказывать будущее?
— Еще бы мне в это не верить! — воскликнула Гретхен. Ее глаза блеснули, странное воодушевление озарило черты. — Не то что верю, я это просто знаю. И какой смысл цветам лгать? На этой земле нет никого искреннее. Язык цветов — это древняя наука. Она пришла сюда с Востока, из глубины веков, а зародилась еще тогда, когда люди были так чисты и простодушны, что Господь снисходил до того, чтобы говорить с ними. Моя мать владела этой наукой, она читала по травам, как по открытой книге. Она научилась этому от своей матери, а я — от нее. Вы не верите цветам? Но вот вам доказательство: они мне предсказали, что вы полюбите господина Юлиуса.
— Они ошиблись! — с живостью возразила Христиана.
— Вы так считаете? А вот еще доказательство, и уж оно не обманывает: они сказали, что господин Юлиус вас любит.
— В самом деле? — пробормотала Христиана. — Что ж, я… мне бы хотелось верить. А давай спросим их вместе!
— Вот, смотрите, я для вас притащила целую копну, — сказала она, указывая на изрядный ворох цветов, лежавший у ее ног, распространяя горьковато-сладкий аромат. — О чем вы хотели бы их расспросить?
— В тот раз ты говорила, что цветы предрекают беду, которую должны принести мне те два молодых человека. Можно узнать, что, собственно, они имели в виду?
— Именно об этих двоих я и собиралась потолковать с вами.
— И что же?
— Смотрите. Все эти растения сорваны сегодня рано утром, еще до восхода солнца. Мы можем их расспросить. Только я заранее знаю, что они ответят. За последние дни я уже тринадцать раз их переспрашивала, а ответ все тот же.
— Какой?
— Сами увидите.
Она встала, подняла с земли охапку свежей цветущей зелени и принялась раскладывать травы на плоской, как стол, замшелой гранитной глыбе, располагая их в некоем таинственном порядке, сообразуясь с формой растений и принимая во внимание час, когда они были сорваны.