– Она сказала мне, что… завязала, – говорит он, выжимая из себя слова, как воду из мокрого полотенца. – Что больше не принимает наркотики.
Я киваю.
– Она прочитала в Сети о переводе отца и узнала, что мы переезжаем в Нью-Йорк. Взяла и отправилась за нами. А когда родители уехали в Бостон, решила воспользоваться моментом.
Он умолкает, потирая ладони.
– А что произошло потом?
– А потом… – Он прикрывает веки. – Потом она пришла в дом.
– И ты с ней разговаривал?
– Угу. Я ее впустил.
– Это было на Хеллоуин?
– Угу. В тот день.
– В тот день и я с ней встретилась, – говорю я.
Он кивает, опустив голову.
– Она пошла в гостиницу за фотоальбомом. Хотела показать мне старые снимки. Детские фото и всякое такое. А на обратном пути увидела вас.
Вспоминаю, как она помогала мне подняться, придерживая за пояс, а ее волосы касались моей щеки.
– Но она назвалась твоей матерью. Джейн Рассел.
Он снова кивает.
– Ты знал об этом.
– Угу.
– Зачем? Зачем ей было выдавать себя за другого человека?
Наконец он поднимает на меня взгляд:
– Она сказала, что не делала этого. Утверждала, что это вы назвали ее именем мамы, и она не сразу придумала отговорку. Не забывайте, ей не следовало находиться там. Да и здесь тоже. – Он обводит рукой комнату. Молчит, снова чешет ладонь. – Кроме того, ей нравилось делать вид, что она… ну, вы понимаете… моя мама.
Раскат грома, словно небеса раскололись. Мы оба вздрагиваем.
Минуту спустя я продолжаю давить на него:
– Так что же случилось потом? После того, как она мне помогла?
Он переводит взгляд на свои руки.
– Она вернулась в дом, и мы поговорили еще. О том, каким я был в раннем детстве. О том, чем она занималась с того момента, как отказалась от меня. Показывала мне снимки.
– А потом?
– Ушла.
– Вернулась в гостиницу?
Он медленно качает головой.
– Куда она направилась?
– Ну, тогда я не знал.
У меня падает сердце.
– Куда она пошла? – добиваюсь ответа я.
Он вновь поднимает на меня глаза:
– Сюда.
Тиканье часов.
– В каком смысле?
– Она познакомилась с тем парнем, который живет внизу. Или жил.
Я цепенею.
– С Дэвидом?
Итан кивает.
Я вспоминаю утро после Хеллоуина, шум воды в трубах внизу, когда мы с Дэвидом рассматривали дохлую крысу. Вспоминаю серьгу на тумбочке. «Она принадлежала леди по имени Кэтрин». Кэти.
– Она была у меня в цокольном этаже, – говорю я.
– Я узнал об этом не сразу, – настаивает он.
– Долго она здесь пробыла?
– До… – Его голос еле слышен.
– До какого времени?
Он сплел пальцы.
– Она вернулась на следующий день после Хеллоуина, и мы немного пообщались. Я говорил, что скажу родителям: мол, хочу видеться с ней официально. Потому что мне без малого семнадцать, а когда исполнится восемнадцать, я смогу делать что захочу. Так что я позвонил маме и папе и сказал им. Папа стал ругаться, – продолжает он. – Мама будто помешалась, а отец просто рассвирепел. Он скоро приехал и стал допытываться, где она, а я не хотел говорить, и он…