Я думаю о том, что он мне рассказывал всего несколько часов назад: как Джейн зарезала Кэти. И вспоминаю, как он отвел глаза в сторону.
Теперь глаза у него блестят.
– Это как будто сильно возбуждало. Счастье, что вы не видели того, что произошло. Или видели не всё. – Он пристально смотрит на меня. – Хотя вполне достаточно.
Он делает медленный шажок к кровати. Еще один.
– Мама понятия об этом не имеет. Ни о чем. Ее там не было – она вернулась на следующее утро. Папа заставил меня поклясться, что я ей не скажу. Он хочет ее оградить от этого. Я ему очень сочувствую. Трудно держать в тайне от жены такой большой секрет. – Итан делает третий шаг. – А вас она считает полоумной.
Еще один шаг, и он стоит рядом со мной, лезвие на уровне моего горла.
– Итак? – говорит он.
Я подвываю от ужаса.
Потом он садится на край кровати, дотрагиваясь спиной до моих коленей.
– Анализируйте меня. – Наклоняет голову. – Вылечите меня.
Я отшатываюсь. Нет. Не могу.
«Можешь, мамочка».
Нет. Нет. Все кончено.
«Давай, Анна».
У него есть оружие.
«У тебя есть твой ум».
Хорошо. Хорошо.
Раз, два, три, четыре.
– Я знаю, кто я такой, – тихим, успокаивающим голосом произносит Итан. – Это поможет?
Психопат. Кажущееся очарование, нестабильная личность, аффективное уплощение. И в руке – нож для писем.
– В детстве ты… мучил животных, – говорю я, стараясь придать голосу твердость.
– Угу, но это просто. Я дал вашему коту крысу, которую перед тем искромсал. Я поймал ее в нашем подвале. Этот город отвратителен. – Он смотрит на лезвие. Потом на меня. – Что-то еще? Продолжайте. Вы способны на большее.
Делаю глубокий вдох и продолжаю угадывать.
– Тебе нравится манипулировать людьми.
– Ну да. То есть… угу. – Он чешет загривок. – Это забавно. И просто. С вами совсем просто.
Он подмигивает мне.
Что-то задевает мою руку. Краем глаза вижу, что телефон, соскользнув с подушки, уперся в мой локоть.
– С Дженнифер я почувствовал себя слишком сильным. – У Итана задумчивый вид. – Это было чересчур. Не надо было торопиться. – Он кладет нож на бедро, поглаживает лезвием джинсы, словно точит. Оно вжикает по ткани. – И я не хотел, чтобы вы считали меня угрозой. Поэтому сказал, что скучаю по друзьям. Сделал вид, что я гей. Несколько раз пускал слезу. Вам стало жаль меня, и вы подумали, что я этот… – Он умолкает. – Потому что, как уже было сказано, я, типа, не могу тебя достать.
Я закрываю глаза. Мысленно вижу телефон, будто он освещен.
– Послушайте – вы заметили, как я раздевался перед окном? Я делал это пару раз. Знаю, один раз вы меня видели.
С трудом сглатываю. Медленно завожу локоть обратно на подушку, и телефон скользит вдоль моей руки.