Теперь часто повторяют среди политиков, включая и социалистов, следующие слова: «Наше время – есть эра индивидуализма, меньшинства». Только те, кто не отличается глубиной мысли, могут так думать. Разве богатство мира не собрано в руках немногих? Разве они не хозяева, не самодержавные короли положения? Однако, их успех не есть результат индивидуализма, а инерции, запуганности и полного подчинения народной массы. Она только того и хочет, чтоб над ней доминировали, ею руководили, ее усмиряли. Что касается индивидуализма, никогда еще в истории человечества он не имел меньше шансов, чем теперь, на свое выявление и утверждение в нормальном и здоровом виде. Оригинальный и честный воспитатель, артист или писатель, с ярко выраженной индивидуальностью, независимый научный деятель или исследователь, не поклоняющийся принятым авторитетам, и реформатор, не желающий идти на компромиссы, ежедневно принуждены отступать на задний план перед людьми, знание и творческая способность которых пришли уже в упадок.
Воспитателей типа Феррера не терпят нигде в то время, как люди, жующие давно пережеванную жвачку, вроде профессоров Эллиота и Бутлера, являются успешными продолжателями века глупых ничтожеств. В литературе и драме имена Хэмфри Уордс и Кляйда Фитча боготворятся массой в то время, как немногие знают и ценят красоту и гений Эмерсона, Торо, Уитмэна, Ибсена, Гаутпмана, Бэтлер Иэтса или Стиведа Филлипса. Они, как одинокие звери, находятся далеко за горизонтом и неизвестны большинству.
Издатели, театральные антрепренеры и критики не интересуются действительно художественными качествами творческого искусства, а спрашивают лишь, принесет ли данное произведение барыш, и понравится ли оно толпе? Увы, это плохой критерий; толпе нравится только то, что не требует умственного напряжения. В результате, на литературном рынке появляются главным образом лишь посредственные, ординарные, мещанские произведения.
Должна ли я сказать, что те же печальные выводы относятся и к изобразительным искусствам? Нужно только пройти по нашим паркам и улицам, чтоб убедиться в вульгарности и отвратительном безобразии нашего искусства. Только большинство могло допустить такие оскорбительные для истинного искусства произведения. Ложные в своей компоновке и варварские по исполнению, статуи, наполняющие американские города, имеют такое же отношение к истинному искусству, как языческие идолы к статуям Микеланджело. И только такое искусство имеет успех. Истинный артистический гений, который не подделывается под принятые взгляды, который творит оригинально и хочет быть верным жизни, влачит неизвестное и жалкое существование. Его работа может однажды стать предметом поклонения толпы, но не раньше, чем его истощенное сердце перестанет посылать кровь в жилы, когда в нем умрет искатель новых путей, и когда толпа безыдейных и ограниченных людей убьет наследство великого мастера.