Передо мной жилой двухэтажный дом из каменных блоков. Я прошла сквозь входную дверь и очутилась в квадратной парадной. В нее выходило три двери, две из которых были массивными, обтянутые темной кожей и позолоченные номера на них. Третья дверь была не столь респектабельной, видимо за ней и проживали практиканты, появлявшиеся в лечебнице Гриндол.
Из-за двери слышались приглушенные мужские голоса и я проникнув сквозь нее, оказалась в маленькой, узкой прихожей, в которую выходили двери ведущие в малюсенькую кухню и две комнаты, в одной из них за столом, сидели адепты, среди которых я увидела и Гурбона, двух других адептов я иногда видела мельком в учебном корпусе боевого факультета.
Юноши играли в карты на мелкие монеты, на столе стояла открытая бутыль красного вина, если верить этикетке на ней.
– Клайв, – обратился к адепту Гурбону юноша, сидевший напротив него, – вот почему ты такой наивный? Ты живешь на свете столько же лет, сколько и мы, нет ну понятно, Тарш вам всем на лечебном факультете мозги запудрил милосердием, сердоболием, жалостью к больным... но вот правда, со стороны смешно смотреть, ты здоровый мужик, ручищи огромные, а сердце как у девки мягкое. Выясни у Тарша, кто из адепток в Академии байстрючка императорская и дело с концом, сумму пообещали приличную, а ты нашел кого жалеть, адептку незнакомую.
Адепт Гурбон покраснел и смотрел на карты, потом смешал и положил на стол.
– Не буду я подходить к Таршу с этим вопросом, – твердым голосом произнес он, – и не проси Айван. Я считаю, это не правильно, нельзя лезть в чужую жизнь.
– А мы и не спрашиваем, что ты там считаешь, – хмыкнул адепт, сидевший между Клайвом и Айваном, – можешь, по-прежнему, считать адептку Тримеер императорской дочкой, а мы уверены это не она. А вот кто на самом деле, ты должен выяснить, в противно случае я тебе не завидую. Нам говорили, по секрету конечно, что кто-то из твоей родни тайновидец, привлекай их на помощь. Ищи Клайв девицу и не разочаровывай нас. Не все такие обеспеченные сыночки, как ты.
Я стою прижавшись к стене рядом с дверью и слышу, как в квартиру кто-то вошел. Осторожные, крадущиеся шаги мужчины, он немного грузноват и половицы жалобно попискивают под ним. Дверь стала бесшумно открываться, адепт Гурбон увидев кого-то, попытался приподняться и я вижу как он оседает обратно на стул. В комнату вошел плотный мужчина с седыми волосами, и сероватым лицом с набрякшими мешками под карими глазами. На нем была толстая фланелевая куртка и свободные домашние брюки, довершали наряд комнатные тапочки без задников на босу ногу, похоже, мужчина жил в одной из соседних квартир.