— А мои почему не считаешь? — невольно улыбнулась Таня.
— Вот и опасаюсь: как бы и тебе магазин не завели. Взамен душевной ласки.
— А мне он вовсе и не нужен! Я человек с нормальными и разумными потребностями.
— Да откуда же быть им, разумным потребностям, если такой достаток в доме? Ведь сколько Дмитрий Кириллыч за свои скульптуры получает! Он говорил — я даже не поверила. Конечно, слов нет, работает много, а главное — талантом не обделен, но добра от таких денег не бывает.
— Сейчас фигуру сталевара на выставку берут, — заметила Таня. — Художественный совет очень хорошо отозвался.
— Ох-хо-хох, — снова вздохнула бабушка. — Где уж быть этим разумным потребностям! Ведь были у тебя джинсы. С нашлепкой иностранной. Так нет, еще одни купили.
— Бабушка, но я же не прошу. Честное слово, я возражала, говорила — не надо мне вторых джинсов. Ты веришь мне?
— Верю, верю. Хоть за это спасибо… Правая-то варежка у тебя здесь, с собой?
— Свяжешь? — Таня соскочила на пол и побежала в переднюю.
Татьяна Сергеевна надела очки, внимательно оглядела варежку и скупо улыбнулась:
— Остался у меня, на твою удачу, моток красной шерсти.
— Сегодня свяжешь?
— Да куда ж денешься, попробую. А то расстарается мама, вручит тебе какие-нибудь заморские, с фирменной нашивкой. Всем девчонкам на зависть. А тут свои будут — теплые, бабушкины. И в тон опять же. Я разве не понимаю? Понимаю, внучка: красное — с красным. А попугаем и сама не пошла бы. Лыжный поход, значит? Ты, наверно, и затеяла?
— Угу, — кивнула Таня.
— И правильно: не зря тебя комсоргом выбрали. Старайся. Слушаются тебя ребята?
— Ой, бабика, всякое бывает… А вообще, не очень. Такие экземпляры есть!.. Помнишь, про Курочкина рассказывала? Стихи пишет… Ну никак не может человек понять!
Татьяна Сергеевна достала спицы и усмехнулась:
— Чего не может понять? Что сердце твое глухо к его стихам?
— Не к стихам. К нему. Столько важности, уверенности в своей гениальности! Да еще лучший баскетболист! А как на девчонок смотрит — низшая раса.
— На тебя-то иначе… — возразила бабушка.
— Не уверена… Так, игра какая-то, клоун… Сегодня новым шедевром разразился… Показать?
— Ну, если не такой большой секрет… — улыбнулась Татьяна Сергеевна, ловко орудуя спицами.
— Ты же знаешь, у меня нет от тебя секретов. И никогда не было… — Таня достала из портфеля сложенный вчетверо листок, развернула. Чуть покраснев, поморщила губы: — Глупые в общем стихи… Ладно, слушай:
Изменила нам Березка,
Смотрит на другого.
Гудин Костя — вот загвоздка.
Не простим такого!
— А кто этот — Гудин Костя? — не отрывая глаз от вязания, спросила бабушка. — В вашем классе учится?