— Я же говорила: по географии сегодня хорошо отвечал. Застенчивый такой парень. Но очень толковый.
— И… на тебя поглядывает… — тая в уголках мягких губ улыбку, подсказала Татьяна Сергеевна.
— В общем, поглядывает, — не стала отпираться Таня. И уточнила: — Мне так кажется.
— Ой, Татьяна, — притворно вздохнула бабушка, — чем ты их привораживаешь? Петя, а теперь еще Костя. И помнится — про Олега говорила: в космос, мол, собирается с тобой. Целый хоровод вокруг тебя. Уж открой секрет-то — чем привораживаешь?
— Да ничем, бабушка. Абсолютно ничем.
— Так я и поверила!
— Да честное слово. И вообще — в классе у нас и получше девочки есть. Конечно…
— Может, все-таки глазки строишь, кокетничаешь?
— Бабушка! — возмутилась Таня. — Да разве я похожа… Просто обидно, честное слово.
— Ну хорошо, хорошо, — закивала Татьяна Сергеевна. — Лишнее сболтнула. Не обижайся. Лучше скажи: кому они там угрожают? «Изменила нам Березка…» Тебе, значит, угрожают?
— Мне? — Таня даже поразилась такому бабушкиному предположению. — Пусть только попробуют!
— А может, Косте?
— Ну Костю, пожалуй, не испугаешь. — Таня скосила глаза, посмотрела на свое узенькое плечо. — У Кости — во плечи! Начнет на уроке физкультуры отжиматься — не сосчитаешь. А кулаки…
— Пудовые!
— Да, уж если бы стукнул!..
— Враз мокрое место!
— Не смейся, бабушка. Костя в самом деле очень сильный. А вот чтобы подрался — не видела. Четвертый год вместе учимся, и не видела… Ой, говорим, говорим, а плов там… не сгорит?
— Не волнуйся. Весь технологический процесс по минутам рассчитан. Сейчас будем есть. Зови деда. Сегодня не до снов ему было. Полночи, бедный, с радикулитом маялся. Два перцовых пластыря налепила ему. Какие тут сны! Поди, и не знает, что внучка пришла. Видишь, не показывается. Рыбками занялся.
— Аквариум чистит? Я помогу…
— Роды принимает. Самочке пришло время икру откладывать.
Действительно, Сергей Егорович, кажется, начисто забыл и про верстак, и про напильники, и про саму внучку. Водрузив на хрящеватый нос очки, он сидел возле окна, где с правой стороны от горшочков с колючими кактусами стоял аквариум.
— Танюша! — обрадовался дед. — Ну-ка занимай рядышком место, театр будем глядеть.
И правда, театр. У задней стенки аквариума лиловый, с голубым и красным отливом петушок, топорща нарядные крылышки, вился вокруг своей подруги, тесно обнимал ее гибким хвостом. Самочка выпускала несколько икринок, и не успевали они опуститься на дно, как озабоченный супруг одну за другой заглатывал их и спешил наверх. Там, в укромном уголке, среди листочков водяного папоротника, будто горка мелкой дроби, вперемешку с пузырьками воздуха, уже блестела тугая гроздь икринок. Туда, к светлевшей грозди, петушок примостил и новую порцию икринок, которые только что, словно в кошельке, припрятал во рту.