жизнь.
— Я в некотором роде прекратил разговаривать со всеми, — сказал он.
— Да, но ты игнорировал меня. Словно я не существую. Никакого «привет», ни одного
«извини». Ни даже «уйди с моей дороги».
Он вздохнул. Ясно, я ужасна. Парень перетащил меня через реку. Он оставил
цивилизованный мир, чтобы доставить меня в целости и сохранности в Хармони. И вот она я,
извожу его из-за чего-то, имевшего место, когда мы были детьми.
— Забудь. Это было давно.
— Нет, я хочу ответить. Я просто пытался придумать лучший способ сделать это, — он
сглотнул один раз, второй, а затем погрузил весло в реку. Но его гребки больше не были
уверенными и равномерными. Его движения рваные, нечеткие. Как будто он нервничает. Из-за
чего? Меня?
— Помнишь тот день, когда они забрали Майки? — спросил он, уставившись на волны на
воде.
— Как будто это было вчера.
Майки был старше нас на четыре года, и я не могу сказать, что знала его, но он выглядел в
точности как Логан, если не считать более длинных волос. Я была в классе «5 лет до», когда мы
услышали сирены, сопровождавшиеся топотом шагов. Мы столпились у дверей, вытянув шеи,
чтобы заглянуть в коридор. И затем мы увидели его, Майки Рассела, конвоируемого двумя
чиновниками АВоБ, его загорелые руки в электрических ограничителях были заведены за спину.
— Так ты помнишь, что ты сказала мне тогда?
Я покачала головой. Изображение того, как Майки уводят, отпечаталось у меня на
сетчатке, но все остальное вспоминалось весьма смутно.
— Я сожалею?
— Ты повернулась ко мне и схватила меня за руку как раз в тот момент, когда Майки шел
мимо нашего класса. Ты сказала 'Сделай что-нибудь', — его рука сжалась, и весло задрожало. — А
я стоял там, как идиот, в то время, когда они забирали у меня моего брата. Я стоял там и смотрел,
как и все остальные, несмотря на то, что моя жизнь больше никогда не будет такой, как прежде.
— Ох, Логан, — мое сердце сдавило. — Тебе было двенадцать лет. Что ты мог сделать?
— Что-нибудь, — он посмотрел вверх, и я снова увидела того маленького мальчика. Того,
кто так много заботился о других и так тяжело старался, чтобы делать правильные вещи.
Благородные вещи. Того, кто замолчал в тот день, и я до этого момента не знала почему. — Я мог
бы поговорить с чиновниками и убедить их, что это был магический трюк, который мы
выполняли. Или, возможно, заставил бы других детей согласиться, что это была хорошая шутка,
что они по-настоящему не видели того, о чем сказали, что видели.