Толстый держал в руках большую плоскую коробку из картона. Не очень тяжелую, но неудобной формы, и он задержался, чтобы сунуть ее под мышку.
— Я был бы не против… — начал Толстый и замолчал.
Он поднял руку, чтобы почесать лицо, но это ему не удалось из-за того, что он был в тонких хирургических перчатках телесного цвета. Они продолжали путь, поспешно направляясь к дому на противоположной стороне от ресторана, где подавали стейки. Толстый держал в свободной руке ключ, которым и отпер дверь.
— Я не могу, — сказал Тощий.
— Мы должны. Господи, если мы этого не сделаем, мы все мертвецы!
— Послушай…
— Не на улице. Давай войдем внутрь.
Вестибюль и лестничная площадка за дверью были тускло освещены желтой лампочкой в шестьдесят ватт. Лестница находилась справа, и Толстый начал подниматься по ней. Тощий нерешительно оглянулся на улицу и неохотно последовал за напарником, потому что тот уже ушел вперед. На верхней площадке они на мгновение остановились и прислушались, затем подошли к ближней квартире и открыли дверь ключом. Единственным источником света было выходящее на улицу окно, занавешенное пожелтевшими шторами. Здесь пахло застоявшимся воздухом, старым молотым кофе и сухими растениями. Хозяева уехали на неделю в Рим, чтобы увидеть Папу. А потом, в июле, собирались отправиться в Святую землю. У них там расплавятся мозги, если они у них, конечно, вообще есть, что весьма сомнительно, раз они едут туда в июле.
— Послушай… — начал Тощий, закрыв дверь.
— Если ты не хочешь в этом участвовать, тогда что ты здесь делаешь?
— Ты нас в это втянул. Я не хочу, чтобы ты засветился.
— Господи… — Толстый покачал головой, осторожно прошел по темной комнате к окну и поднял штору. — Достань винтовку.
— Я не…
— Ладно, я сам все сделаю. Если ты так к этому относишься, уходи. Убирайся к чертовой матери, — сказал Толстый со злостью в голосе.
Он был старше Тощего на двадцать три года и два дня, его лицо избороздили шрамы и морщины, которыми одаривает улица. Он поднял коробку, которую принес с собой.
— Уходи.
Тощий колебался, не сводя с него глаз. Коробка была пяти футов в длину и трех в ширину и всего восьми дюймов в высоту. В ней могло лежать зеркало или даже картина, но на самом деле там находилась винтовка «Кольт AR-15» с пламегасителем, обоймой на двадцать патронов, оптическим и лазерным прицелами. Оружие, изначально полуавтоматическое, было переделано мастером из Провиденса таким образом, что теперь огонь можно было вести как в автоматическом, так и в одиночном режиме.
Толстый провел целый вечер в горах Адирондак, стреляя с края оврага по пластиковым бутылкам от молока. Галлоновые бутылки соответствовали зоне поражения на груди человека с любого угла. Толстый был очень хорошим стрелком и пользовался усиленными патронами, снаряженными вручную. Когда такая пуля попадала в цель, она буквально взрывалась.