До этого момента перед осужденными стоял лишь один, не слишком радостный выбор — быть распиленными между двумя досками или заживо сваренными в кипящем масле. Поэтому они не колебались ни единой секунды и поклялись в вечной верности своему благодетелю. Слово свое они сдержали. Как говорил поэт, «Лю Бан окропил кровью свой барабан и выбрал красный цвет для своего штандарта…».
Он был умен, по-своему человечен и хорошо понимал нужды людей, поэтому армия его быстро росла, и в 208 году он уже владел небольшой провинцией Хань, которую взял под свое «покровительство». С этого момента он мог рассчитывать на то, что станет преемником китайского Цезаря.
Но между императорской короной и честолюбивым крестьянином находилась преграда, внушительная со всех точек зрения, — Сян Юй, владыка Сычуани, человек безумной отваги, но при этом жестокий, развратный и безмозглый. К несчастью, Сян Юй, хоть и был глупее мухи, умел драться. Когда Аю Бан завоевал императорскую провинцию Шэньси и обрел там многих сторонников, ему пришлось стремительно отступить под натиском превосходящих сил противника, опустошивших всю округу.
Это было бы еще полбеды, но Сян Юй захватил в плен отца Лю Бана и угрожал «сварить заживо» старика, если сын его не сдастся. Подобная угроза означала, что Сян Юй совершенно не понимал, с кем имеет дело, ибо Лю Бан прислал невозмутимый ответ: «Было время, когда Сян Юй был моим братом по оружию и мой отец стал его отцом. Если он и впрямь намерен сварить заживо нашего отца, пусть не забудет прислать мне чашечку бульона».
Надо сказать, что в самом начале войны будущие враги действительно объединились в борьбе с другими полководцами, однако подобное хладнокровие настолько поразило суеверного Сян Юя, что он приказал отпустить старика, даже не потребовав выкупа. Разумеется, Лю Бан был счастлив увидеть отца живым и невредимым, но желание поквитаться с Сян Юем за пережитый страх только возросло. Он напал на него со всей армией и вынудил отступить к реке Вэй. Проявив чудеса доблести, Сян Юй много раз прорывался сквозь вражеские ряды со своей кавалерией, убил собственной рукой одного из полководцев Лю Бана, но наконец был окружен и уже не мог сопротивляться, истекая кровью от десятка ран. Увидев Лю Бана, он вытащил кинжал и воскликнул:
— Я знаю, что ты назначил награду за мою голову! Так забирай ее!
С этими словами он перерезал себе горло. Что и говорить, этот Сян Юй был настоящим героем — жаль только, что мозгов у него совсем не было!
С тех пор у Лю Бана не осталось соперников. Императорская корона досталась ему вместе с провинцией Шэньси и прекрасным городом Чанань. Это произошло в 206 году. Люй стала императрицей, и не было пределов ее гордости, которая намного превзошла радость супруга, — сам основатель династии, казалось, вовсе не был удивлен своим невиданным восхождением на вершину власти.