По широким распадкам, что выходили к новым берегам, раскинулась гладь воды. Лиственные деревья стояли почти голые, хвойник, которого было больше в этих местах, отсвечивал красивыми зелеными оттенками. Было видно, как нагреваясь, от земли поднималось марево. От жары земля, по которой не больше суток назад пронеслись миллионы кубометров воды, была почти сухая. Ну что, как говорили в детстве, осталось «обосраться и не жить». Пригляделся, ага, очертания верхушек соседних сопок мне знакомы, вон туда, направо и вниз должна быть наша Сахарная, и если прикидывать по уровню воды, то мой дом, похоже, не затоплен… ага, только снесен волной к чертям собачьим, скорее всего. Кстати, о собаке… Бимку жалко, наверняка поломало его волной, или захлебнулся. Постоял так, размышляя, еще полчаса, и что-то накатило… навернулись слезы, и я начал плакать, как ребенок, защемило сердце. Я жалел Бимку, Светлану, ее детей, всех наших деревенских, и вообще весь мир. Немного отдохнув и успокоившись, стал спускаться к предполагаемому месту, где была наша деревня. Добравшись до развалин военной части, присел на обломки кирпичной стены передохнуть, не решаясь спускаться в Сахарную, которую я уже мог хорошо разглядеть.
Мой дом, к радости моей, не смыло целиком, а завалило набок, разворотив одну из стен. Крыши не было, ее как будто аккуратно сняли, два кедра, что росли у стены, были на месте, и, вероятно, они и удержали дом от полного уничтожения. От дома Светланы не осталось ничего, кроме скелета печи. А ниже, метров через пятьдесят, уже начиналась вода, раскинувшись до противоположной сопки, примерно с полтора-два километра по расстоянию. Опять к горлу подступил комок горечи и тоски… Побрел ниже, под ноги уже попадались разный хозбыт и тушки домашней птицы, на кустах и ветках деревьев висели какие-то тряпки… и… трупы… опять подкатила тошнота и меня вывернуло. Отдышался и решительно направился к руинам дома. Пить… очень хочется пить, надо проверить колонку. Подошел к чугунному столбу колонки, огляделся… да уж, а ведь была баня тут где-то. Хотел было качнуть рычагом, но вдруг подумал, что если в цилиндре насоса еще осталась вода, то не факт, что она осталась вообще в скважине. Зашел в дом… кругом мусор, намытая земля. Нужна тара… вот, оцинкованный таз, заваленный хламом в углу. Достал его и пошел к колонке. Поставил под кран и несколько раз качнул. Мне повезло, налилось литров пять воды, и все, больше не качалось. Я склонился над тазом и с жадностью напился. Потом вернулся в дом, нашел пару стеклянных банок и кастрюлю, перелил в них воду. Угол, где была спальня, был завален мусором и поломанной мебелью, на его расчистку у меня ушло около часа. Докопался до сундука, где лежала кое-какая одежда, рюкзак с туристическим снаряжением, чехол с СКС, патронов пара пачек. Все было сырое и уже начало протухать, я раскидал по развалинам шмотки, пусть сохнут, потом откопал в кухонном ящике банку консервированной фасоли, открыл, съел, запил водой и рухнул спать… прямо на полу, ибо сил уже не было вообще никаких. Как там раньше говорили – «утро вечера мудренее».