Торжественный завтрак пришлось омрачить нашими новостями, необходимость в культурно-развлекательной программе отпала сама собой, да, как выяснилось, таковая планировалась. В общем, мы сразу приступили к деловой беседе в добротном срубе у Ганшина. Дом был совсем новый, в одной из больших комнат, судя по всему, был кабинет председателя, и Иван Иванович разместил нас за большим столом. Нас – это меня, Иваныча, двух летунов и Юру… хотя Юра просто сидел у входа с АКМСом на коленях и делал вид, что разглядывает сучки на кругляке сруба.
Иван Иванович Ганшин вообще очень колоритная личность, он словно сошел с экранов черно-белых советских фильмов про поднятие целины и комсомольские стройки, широкие льняные штаны-тарасики, белая рубаха и соломенная шляпа в цвет бородке и усикам, как у Айболита. Он хоть и выглядит несколько комично, но мужик серьезный, рассудительный, да и, положа руку на сердце, очень от него сквозило кулацкой натурой, правда, если можно так сказать – в хорошем смысле. Одним словом, он был хозяйственник и хозяин, и раз уж смог удержать попавшее в руки после Волны добро в виде развалившегося колхоза, трех десятков дворов и прочего имущества, то имел полное моральное право требовать от нас, как от стратегических партнеров и союзников, уважения как минимум…
– Иван Иванович, не буду ходить кругами, – я решил не тянуть кота за причинное место, дел еще вагон и маленькая тележка, – прибыли мы к вам, чтобы вернуться к разговору о старом аэродроме и собственно технике на нем.
– Я это уже понял, Сергей Николаевич, что ж, пора этот вопрос, так или иначе, решить.
– Я хочу, чтобы вы понимали, я не собираюсь на вас ни давить, ни уговаривать, поэтому спрашиваю – вы готовы к конструктивному диалогу на эту тему?
– Готов, но… – Ганшин похлопал по карманам, достал портсигар и закурил. – Вы, наверное, в курсе о тех сообщениях, что передают из Забайкальского военного округа?
– В курсе, – я кивнул и обратил внимание, как поморщился один из летчиков, – но я думаю, что вы прагматичный человек, реалист и не должны строить иллюзий насчет великого единения!
– Вот! – Ганшин даже оживился. – Я и не строю никаких иллюзий и прекрасно понимаю, к чему ведет этот… эм… Ларионов.
– Что ж, я вас услышал, итак, у нас есть предложение о совместном использовании авиапарка…
– В его наличии и работоспособности еще надо убедиться, – хмыкнув, встрял в разговор Вячеслав Николаевич.
– Мы даже завели один Ан-2, тот, который с модернизации, он на девяносто втором бензине летал, оказывается, – не без гордости заявил Ганшин. – Механику только нашему без малого восемьдесят, но дед бодрый и маразмом не страдает, разве что ревматизм…