– Да я уже понял…
Я завел катер, схватил смотанный линь, что валялся у транца, один его конец привязал к кормовому кнехту катера, сиганул на берег и побежал к шлюпу.
– Расчехляйся! – Михаил прикрикнул на своего бойца.
– На, трави потихоньку, смотри, чтоб шлюп не сдернуло, – сунул я в руки Михаилу моток линя, забираясь обратно в катер, – отойдем к тому берегу, и твой пулеметчик прикроет наших.
– Понял, – кивнул Михаил.
Сильно нервничая, слыша переговоры, выстрелы и крики по рации, я потихоньку стал уводить катер к противоположному отвесному берегу. Михаил, свесившись на корме, разматывал линь…
– Все! Пара метров осталась! – крикнул Миша.
Я дал стоп, а потом чуть назад, чтобы линь оставался в воде, и схватился за рацию:
– Двадцать второй одиннадцатому!
– В канале!
– Буксир начал движение! Всех дозорных! Всех назад, к шлюпке, это приказ! Мы прикроем!
– Уже! Два двухсотых и трехсотый в дозоре, прикрываем отход!
– Уводи ребят, Юра! – срываясь на крик, ответил я, надевая разгрузку, что валялась в ногах, и присел рядом с пулеметчиком у борта.
Тем временем звуки боя стали ближе и громче, совсем рядом, справа, не скупясь, зашелся пулемет одного из наших морпехов.
– Одиннадцатый! Внимание вверх направо! До взвода, к тебе идут, пулеметом их прижали, но они, сука, настырные и грамотные!
– Принял, – ответил я и показал пулеметчику рукой на скалистый склон справа.
Донесся грохот двух подряд взрывов, опять заработал пулемет, а на склоне показались шестеро бойцов, волокущие два тела.
– В шлюп! В шлюп забирайтесь! – я встал в полный рост и крикнул им, а потом повернулся и посмотрел на буксир и «Иртыш»
– Твою мать… медленно! Как же медленно… – процедил я сквозь зубы.
– Кимыч знает свое дело, – сказал Михаил, – была бы возможность, делал бы быстрее.
– Да понятно, – я с досадой опять плюхнулся у борта и увидел, как те бойцы, что укладывали «двухсотых» в шлюп, снова побежали наверх. – Куда?!
До зубного скрипа я сжал челюсти… у них свой отец-командир, а так как Данилова среди погибших не было, насколько я успел разглядеть, значит, он ранен, и они возвращаются за ним. Спустя пять минут, мучительных, долгих пять минут, сверху насыпи покатились камни, и я увидел, как четверо за ноги и за разгрузку тащат Данилова… Я обернулся на караван, а суда будто и не сдвинулись с места, я лишь обратил внимание, что кто-то из команды Строганова бежит с СКСом по шкафуту «Иртыша», а затем он занял позицию на юте.
– Двадцать второй, что у тебя? – снова вызвал я Юру, услышав, как стрельба сначала вроде стихла, а потом опять взрыв и короткими очередями начал долбить пулемет.