Дыхание перехватило от фейерверка чувств: наслаждения, восторга, желания. Он прижался ко мне теснее, властно скользнул языком ещё глубже, дразня этим поцелуем нас обоих, ведь мы понимали, что потом всё равно придётся остановиться.
Как-никак зал космопорта не то место, где можно столь явно демонстрировать свои чувства. Пришлось даже упереться ладонями в коммодорскую грудь, таким образом намекая, чтобы поумерил свой пыл и сдержал порывы. Пока у нас мозги окончательно не отключились.
— Ре-е-ейн.
— Извини, увлёкся, — без малейшего раскаянья признал Даггерти и с большой неохотой отстранился. Постарался взять себя в руки и перенаправить ход своих не слишком благочестивых мыслей в иное русло: — Фейрус показал мне видео.
Я внутренне напряглась, ожидая, что вот сейчас он начнёт в подробностях живописать, как именно будет наказывать Хшэня. Наверняка уже заранее подыскал место для его безымянной могилки. К счастью, я ошиблась. Рейн уже успел успокоиться и заверил, что намеренно искать с ним встречи не станет. А вот если радаманец сам попадётся ему на глаза… Тогда он за себя не отвечает.
— Главное, эта сволочь больше тебя не тронет, — благодушно заключил Даггерти.
А я с облегчением выдохнула.
— Куда летим? — спросила, когда флаер, быстро набирая скорость, устремился к радужному небу. — Сегодня хорошая погода. Может, в парк…
— А может, лучше домой? — не стал дослушивать моё замечательное предложение Рейн и пояснил с улыбкой: — В парке ведь люди, — открыто намекая, что то, чем он собрался со мной заниматься, не предусматривает наличие зрителей.
Рука радаманца удобно устроилась на моём колене, правда, надолго там не задержалась. Скользнула вверх и замерла на внутренней стороне бедра.
Я вздрогнула, закусила губу, застигнутая врасплох такой прытью. С одной стороны, мне не хватало его ласк, и слабая плоть с готовностью откликалась сейчас на каждое его прикосновение. С другой — я не ожидала, что это будет первое, чего возжелает же них, когда меня увидит.
Видать, рано открыла доступ к телу.
— Ты сегодня в брюках, — с оттенком разочарования отметил Даггерти и как бы между прочим обронил: — Люблю, когда ты в юбке, — явно намекая, какой от меня ожидается дресс-код в выходные дни.
— Рейн, мы ведь никуда не торопимся, — попыталась осторожно избавиться от возбуждающих прикосновений. Не тут-то было. — Может, сначала слетаем в парк, поговорим?
— Мы и дома можем прекрасно поговорить. — Вот она непрошибаемая мужская логика. — Ты даже не представляешь, насколько я по тебе соскучился. — Бессовестный искуситель таки добрался туда, куда так настойчиво стремился: меня бросило в жар, внизу живота уже ощутимо тянуло.