— А ты, похоже, меня в этом упрекаешь, — вернулась к изучению простиравшегося за окном пейзажа. Взгляд упёрся в соседнее здание, своей верхушкой, казалось, пытавшееся дотянуться до самого неба. — Удивляешься, почему ревную? А ты хотя бы раз задумался, каково мне всё время находиться вдали от тебя, не зная, ни где ты проводишь время, ни с кем встречаешься…
— Вообще-то ты сама жаждала поступить в академию, — припомнили мне и это. — А теперь предъявляешь претензии. Может, вместо этого попробуешь просто мне доверять? Это облегчило бы жизнь нам обоим.
Вот, значит, какие мы правильные. Безгрешные.
— А сам-то? — не сдержавшись, хмыкнула я. — Как насчёт того, чтобы прислушаться к своему собственному совету и не психовать просто из-за того, что я хочу увидеться с друзьями? Глупо к ним ревновать.
— А я и не ревную. Но мне неприятно, что, встречаясь со мной так редко, ты всё равно предпочла их.
У-у-у… упрямый баран!
— И я тебе уже объяснила почему. Один раз! Всего один раз Авен попросил меня об услуге.
— И что, твои Луора и Нуна не подскажут ему, какого цвета выбрать коврики и в какой угол лучше задвинуть кактус? — Нет, определённо, ему нравится доводить меня до белого каления. — Можно подумать, без тебя там не разберутся!
— Может, и разберутся, — огрызнулась раздражённо. — Но я тоже хочу поучаствовать.
— Да пожалуйста. Могу хоть сейчас тебя к ним доставить! — И, не дожидаясь ответа, ринулся к лифту.
— Рейн, — попыталась его задержать, а потом в голове будто что-то щёлкнуло: и снова у него кто-то крайний!
Тогда, изменив, обвинил в своей слабости арийские традиции, запрещающие отношения до свадьбы. Теперь ему не угодили мои друзья. Почему я должна разрываться между ним и ребятами? Даже не пытается понять и войти в моё положение. Вместо этого только и делает, что язвит, и забрасывает меня упрёками.
— А знаешь что? Доставь! Не хочу тратить время на скандалы. Там от меня будет больше толку.
— Как пожелает моя принцесса. — Даггерти вошёл в лифт и жестом ненавязчиво предложил выметаться из его квартиры.
Видать, раз с постелью вышел облом, то и терпеть меня дальше нет смысла. За время полёта не проронил ни слова. Мне тоже с лихвой хватило нашего утреннего общения, поэтому сидела, отвернувшись к окну, снедаемая противоречивыми чувствами. И расставаться больно: уже заранее знала, что до следующей встречи сама себя изведу, буду мучиться, не находя себе места. И первой сделать шаг к примирению не позволяла гордость.
Хватит! Я и так в этих отношениях только и делаю, что уступаю, сглаживаю углы, ищу компромиссы. А он привык диктовать условия, требовать и добиваться своего. Любыми способами.