— Черт побери, — проговорила она. — За это следует выпить.
— Мы выпьем, — отозвался Линли. — Но не сегодня.
Линли нашел Робина Пейна там, где, по словам сержанта Хейверс, она его оставила — в мрачном склепе под церковью на территории замка Силбери-Хьюиш. Он сидел, скорчившись, в углу, как можно дальше от серых свинцовых гробов, прикрывая голову руками. Когда констебль Нката направил на него свет фонаря, Пейн поднял голову, и Линли испытал первобытное удовлетворение при виде его ранений. Хейверс и Лео отплатили ему почти сполна. Все лицо Пейна было в синяках, царапинах и ссадинах, волосы испачканы кровью. Один глаз заплыл целиком.
— Пейн? — позвал его Линли.
В ответ констебль, поморщившись, поднялся, вытер губы тыльной стороной сжатой в кулак руки и сказал:
— Пожалуйста, вызволите меня отсюда. Меня заперли здесь какие-то хулиганы. Они остановили меня на дороге и…
— Я напарник сержанта Хейверс, — перебил его Линли.
Эти слова заставили молодого человека замолчать. Мнимые хулиганы — годные для истории, которую он сочинял с тех пор, как его оставила здесь Хейверс, — в мгновение ока испарились. Он передвинулся поближе к стене склепа и через несколько секунд произнес удивительно уверенным, учитывая его положение, тоном:
— В таком случае, где моя мама? Я должен с ней поговорить.
Линли велел Нкате официально предупредить Пейна, что все им отныне сказанное может быть истолковано против него. Другому констеблю — из Амсфордского отделения — передать по рации, чтобы в участке их ждал врач. Пока Нката говорил, а другой полицейский отправился выполнять распоряжение, Линли рассматривал человека, который уничтожил и разбил жизни стольких людей, которых никогда не видел.
Лицо Пейна, хоть и израненное, не утратило выражения — лживого выражения — юношеской невинности. Эта мнимая невинность в сочетании с маскировкой, которую никакой здравомыслящий наблюдатель не посчитал бы маскировкой, сослужила ему хорошую службу. В своей форме констебля, которую он носил до поступления в Амсфордский отдел по расследованию убийств, он прогнал Джека Беарда из переулка в Кросс-Киз-клоуз в Мэрилебоне, и никто не принял его за похитителя, расчищавшего территорию перед нападением на свою жертву. В той же самой форме, с тем же самым невинным лицом, излучая добрые намерения, он уговорил Шарлотту Боуэн — а позднее Лео Лаксфорда — поехать с ним. Он знал, что детям с пеленок внушают, что они не должны разговаривать на улице с незнакомыми людьми, но еще он знал, что детей также учат доверять полиции. А у Робина Пейна было лицо, созданное для того, чтобы вызывать доверие. Линли разглядел это, несмотря на раны.