Прошли годы, и я снова был в Москве, сопровождая государя. Удивился несказанно, когда один из иеромонахов подошел ко мне и заговорил на «ты». Это и был Серафим Чичагов. Затем он часто стал посещать меня в Петербурге, и я от него слыхал все подробности канонизации старца Серафима, в которой, по его словам, он сам сыграл немалую роль.
Наконец Синод признал старца достойным сопричисления к лику святых, не без некоторого, впрочем, давления со стороны государя. Это решение было принято с большим сочувствием в народе, несмотря на скорее скептическое отношение со стороны общества.
Канонизация была назначена на средину июля 1903 года, и Их Величества решили к этому дню прибыть в Саров. Из придворных особенно интересовалась поездкой княжна Орбелиани, надеявшаяся на исцеление от прогрессивного паралича купанием в источнике у скита чудотворца. Начальник Царскосельского дворцового управления князь Михаил Путятин, любивший и изучавший, как оказалось, церковную археологию, показал государю сделанный под его руководством рисунок для раки нового святого. Ему было поручено заказать раку на царский счет. Князь вместе с архимандритом Серафимом был командирован в Саров для установления порядка торжеств и высочайшего пребывания в монастыре. Это явилось для Путятина предлогом частых личных докладов Их Величествам. Должен сказать, к его чести, что он лично не воспользовался этим приближением, оставшись на своем скромном посту и работая не покладая рук из искренней преданности своим царю и царице.
Из Петергофа Их Величества со свитою, обычно сопутствовавшею им в Крым, выехали в царском поезде 15 июля и прибыли к 17-му утром на особо для них устроенную платформу близ города Арзамаса Нижегородской губернии. Там ждали их экипажи, запряженные четверками, в которых бесконечно длинною вереницею мы и тронулись по почтовой дороге. Этот способ передвижения показался императрице и фрейлинам особо занимательным. На полдороге, у границы Тамбовской губернии, была возведена громадная арка. Там встречал Их Величества местный губернатор В. Ф. фон дер Лауниц (впоследствии убитый в Петербурге на посту градоначальника) вместе с предводителем дворянства и депутациями. По всей дороге, и особенно начиная от границы новой губернии, на десятки верст тянулись огромные вереницы народа. Говорили, что помимо окрестных жителей со всех концов России прибыло в Саров до 150 тысяч человек. Они разместились в построенных для них бараках, а когда не хватило места, то столько же людей расположились лагерем под открытым небом на лугах.