Мне хотелось выпытать у Распутина причины или, лучше сказать, сплетни, из-за которых я был в немилости у императрицы. Этот ужин втроем мне давал возможность сделать то, что не удалось у Даманского.
К назначенному часу мы собрались. Едва приступили к супу, как вошел человек и доложил, что Григория Ефимовича зовут к телефону. Через минуту вернулся Распутин, пошатываясь, с искаженным лицом, и сказал нам, что произошла катастрофа: «Аннушку (Вырубову), ехавшую в Царское Село, раздавил поезд, и она при смерти». Он должен немедленно ехать в Царское. Я посоветовал взять один из автомобилей гостиницы… Через несколько минут Распутин уехал.
Как известно, Распутину удалось привести в себя А. А. Вырубову, несмотря на безнадежное состояние. Мне говорили фрейлины, что, вернувшись во дворец, императрица рассказала об этом, как о якобы произошедшем чуде.
О том, как познакомился с Распутиным, я, конечно, доложил Фредериксу. Тот не только не принял это плохо, но, напротив, обрадовался, рассчитывая, что мне удобнее будет быть в курсе влияния старца на Их Величества.
При этом добавлю, что много ранее, вскоре после известной беседы Коковцова с царем о Распутине, Фредерикс тоже решился говорить с государем на тот же предмет и долго к этому готовился. Но ему не удалось высказать всего, что хотел, так как император с первых слов его остановил, сказав:
— Милый граф! Со мною уже много говорили о Распутине… Я вперед знаю все, что вы можете мне сказать… Останемся друзьями, но об этом больше не говорите.
Кроме этого, много позднее Фредерикс пытался вернуться к этой теме, но опять без результата, встретив еще более сильный отпор.
Лица менее влиятельные, чем Фредерикс, просто вылетали со службы за малейшее проявление непочтения к старцу.
Сошлюсь на два наиболее ярких инцидента.
Князь Орлов был одним из довереннейших людей как царя, так и царицы. Заведуя автомобильным делом, он виделся с Их Величествами чуть не каждый день.
Когда появился Распутин, Орлов, как и многие другие, им сильно возмущался. Но вдобавок к этому он имел неосторожность пустить в обращение несколько весьма едких словечек по адресу старца. Лица, завидовавшие его влиянию при дворе, преподнесли их императрице Александре Федоровне. Царица стала высказывать свое неудовольствие Фредериксу, говоря, что Орлов вмешивается в то, что до него не касается, и что она этого допустить не может. Министр передал Орлову, что ему следует быть осторожнее в своих разговорах. Можно было надеяться, что при большей сдержанности князя недоразумение удастся уладить.