– Не худой мир – добрый мир! – Радуясь, что русский купец не отвергает его предложения, Асмунд дружески положил руку на плечо Милуте. – Добрый мир будет!
– На доброе слово и ответ добрый. Мир – так мир! Будьте нашими гостями!
Варяги радостно загомонили, выложили принесенные подарки: хозяину – вино в еловой бочке, а Спеху – новый красный плащ и шапку с шелковой отделкой. Против такого подарка недавний гончар не мог устоять. Подувшись еще немного, Спех сменил гнев на милость и сел со всеми за стол.
Загляде пришлось бросить свой горох и помогать отцу принимать гостей. Сбегав в горницу, она переоделась, наскоро переплела косу, надела серебряные уборы. Когда она вернулась в клеть и стала помогать Зимане подавать угощение, внимание гостей обратилось на нее. Она замечала, что варяги рассматривают ее, спрашивают о ней друг друга и своего предводителя.
– Се есть дочь твоя? – осведомился Асмунд у Милуты.
– Дочь моя, – с родительской гордостью подтвердил Милута.
– Боги дали тебе дочь вельми красиву ликом, добру нравом и разумом, – хвалил Асмунд, глядя, как Загляда расставляет на столе блюда с пирогами. – Она принесет тебе хорошую родню. Как ее имя?
– Заглядой прозываем.
Асмунд подумал немного и одобрительно закивал.
– Да, се есть доброе имя! Я понял: краса ее есть заглядение!
Внимание чужеземцев смущало Загляду, и она почти не поднимала глаз, но гости держались дружелюбно и уважительно, ели и пили, хвалили гостеприимство хозяина.
Тормод, великий любитель застолий, поднялся, держа в руке большой турий рог, окованный серебром по краям и наполненный медом, и нараспев произнес мирный обет, сам себя переводя с северного языка на словенский:
Провозглашаю мир
Между всеми людьми,
А прежде всего
Между сидящим здесь мужем по имени Снэульв
И мужем по имени Спех!
Между всеми людьми из Свеаланда
И людьми из Альдейгьи.
Провозглашаю мир,
Полный и нерушимый,
От имени наших
Товарищей и сотрапезников,
Жен и мужей,
Взрослых и отроков!
Турий рог пустили по кругу, гости и хозяева пили мед и обещали дружбу каждый на своем языке. Даже Спех, довольный, что его так торжественно назвали мужем, а не отроком, заговорил вместе со всеми. Кроме Асмунда, никто из свеев не мог свободно объясняться по-словенски, но с помощью Тормода застольная беседа завязалась, к общему удовольствию.
Только сам виновник прошедшей ссоры оставался как бы в стороне от общего веселья. Загляда давно заметила в числе гостей того высокого парня, с которым Спех так бесславно подрался. Он один еще вызывал у нее настороженность. От его худощавой угловатой фигуры веяло недружелюбием и холодностью, он казался темным пятном раздора среди общего примирения. Даже подавая на стол, Загляда не решалась к нему приблизиться и не подходила к тому концу стола.