– Ну что, ребятишки? Всё живы? – пытаясь улыбнуться, слабым голосом спросил водитель.
– Не волнуйся, Тимофеич, все живы! Куда мы денемся? – отмахнулся Пётр. – Ты лучше себя береги, помолчи, пока я тебя в госпиталь не привезу.
– Ты что же, водить умеешь?
– Да, приходилось, – ответил Пётр, скромно умолчав, что ему на практики приходилось водить и тяжёлые, многоосные ракетоносцы.
– Ты там поосторожнее едь! Береги мою ласточку! Она у меня одна! – взволнованно произнёс Тимофеич.
– Парни, сядьте рядом с Тимофеичем и подстрахуйте его, а то дороги у нас неровные, – попросил Пётр, садясь за руль автобуса.
Оставив старого солдата в госпитале на попечении врачей и пообещав, что вечером непременно заскочит его проведать, он вернулся в автобус. Жора и Сеня уже успели сводить бандита на перевязку и теперь он сидел с безразличным видом у самого окна, крепко-накрепко привязанный верёвкой к поручню сидения. Ребята опасались упустить такого важного свидетеля.
– А вот теперь мы и с тобой поговорим! – угрожающе произнёс Пётр и обжигающим взглядом посмотрел на него.
– Пётр, может его в управление всё-таки отвезём, а там и пораспрашиваем под протокол? – осторожно спросил Сеня.
– Некогда, у нас каждый час на вес золота! – отрезал Пётр.
Бандит пытался вначале вызывающе смотреть на него, но далёко не все люди способны выдержать прямой взгляд человека с обезображенным от ожогов лицом. Тем более, что его ледяные глаза не предвещали бандиту ничего хорошего.
– Поверь мне, я очень хорошо обучен пытать людей, – подсев поближе на обтянутое дерматином сиденье, шепнул ему на ухо Пётр и широко улыбнулся.
Лучше бы он этого не делал. У бандита началась такая истерика, что и Жорка, и Сенька подскочили со своих мест и недоумённо уставились на Петра.
– И что ты ему такое сказал? – поправляя свои кругляшки очков, и опасаясь, как бы бандит не расколол себе голову о ручки впередистоящего сиденья, спросил Жора.
– Да, ничего особенного! Пообещал ему нескучную жизнь, если он вздумает молчать или врать, – пожал плечами Пётр, спокойно дожидаясь пока бандит придёт в себя.
Тот нервно всхлипывал и время от времени косился на крепкие руки Петра. А когда Пётр на его глазах без особых усилий изогнул металлическую ручку на сиденье и снова выпрямил её, у него началась новая волна истерики.
– Ты его до сумасшедшего дома доведёшь! Будет тогда тебе не свидетель, а псих самый настоящий! – высказал свою мысль Сенька.
– Пусть только попробует! Я его вмиг, безо всяких врачей вылечу! Правда, родимый? – мирно произнёс Пётр и добродушно похлопал бандита по плечу.