— Нет, не стихи… Рассказы пишу.
— В стол?
— Да. Даже не представляю, как их можно дать кому-то читать. Я же умру, если кто-то скажет про них гадость… А они могут быть слабыми. Наверное.
— Оля, а мне можно будет почитать? Клянусь, я никому не скажу!
— Ленчик, давай только не сейчас. Я должна немного пожить с этой мыслью.
— Ладно, хотя бы расскажи, о чем ты пишешь? Лямур-тужур?
— Нет… Про детей. Про подростков. Про то, как их ломает школа и общество. О том, как прекрасные, искренние, открытые люди постепенно превращаются в чудовищ.
— Серьезная тема. И ты полагаешь, что школа как таковая — зло?
— Лен, а ты задумывалась, для чего в принципе нужна школа? В том виде, какая она сейчас.
— Ну, какие-никакие, а знания все-таки дает…
— Это побочная роль. Школа нужна не для того, чтобы вбивать в головы будущих водителей маршруток и продавцов-кассиров логарифмы и Льва Толстого. Школа нужна для социализации — а если точнее, для всесторонней подготовки людей к тому, чтобы они успешно входили в систему. В матрицу.
— Понимаю. «Еще один кирпич в стене». Смотрела когда-то с отцом. Он любит рок-музыку тех времен, а в том фильме была музыка культовой группы семидесятых — «Пинк Флойд». Сейчас-то их мало кто помнит, а фильм поставь кому — так не поймут ведь, скажут — бред… Вот он как раз про то, о чем ты говоришь… А ты и сама работаешь в школе. Получается, что и ты как-то руку прикладываешь ко всему этому, да?
— Ты знаешь, что для меня школа? И знаешь, для чего я в школе? Да для того, чтобы среди десятка этих «кирпичей» оказался хотя бы один, который не будет прямоугольным. Пусть он станет иным — круглым, пирамидальным, цилиндрическим, а то и вообще многогранным кристаллом. Почему бы нет? Если из моего класса два-три человека не окажутся очередными кирпичиками в стене, не уместятся в нее, а если их туда запихнут — начнут расшатывать ее, то я буду считать, что не зря живу на земле.
— Оля, да ты — луч света в темном царстве.
— Перечитала?
— Перечитала. Знаешь, сейчас эта пьеса совершенно по-иному воспринимается. Детям, к сожалению, не понять всей ее глубины.
— Лен, а ты рассказ «Муму» помнишь?
— Помню. Это ты к чему?
— Скажи, только честно — он комедия, из которой вышли смешные анекдоты или жестокая человеческая трагедия?
— Конечно, трагедия, о чем ты? Будто сама не знаешь. Просто так почему-то сложилось, что над этим рассказом принято стебаться. И если ты не стебешься, то ты какой-то странный, и к тому же «асси», как говорят в Германии. Это, кстати, происходит от слова «асоциальный», а если перевести точнее по смыслу — то получится «не вписавшийся в систему».