Девушку бросают навзничь. Еще один сильный удар в живот, еще и еще… Сопротивляться нет больше сил… Переворот лицом вниз… То ли жужжание, то ли треск… Легкий запах уксусной эссенции, вызывает у лежащей студентки воспоминание о сегодняшней лабе… Так пахнет упаковочный скотч, которым ее связывают; девушка чувствует плотные, липкие ленты на губах, потом ей туго перетягивают заведенные за спину руки, затем — лодыжки ног…
«Сейчас этот гад меня изнасилует, — вяло шевелится в голове девушки. — Ну зачем, зачем я пошла через пустырь — ведь можно было уехать с Гришкой на машине… Эй, а почему он мне колени стягивает?..»
Девушку снова переворачивают лицом вверх. На фоне темно-фиолетового неба она видит лишь черное пятно — это голова мужчины, сдернувшего ее с тропинки и утащившего непонятно куда… и непонятно зачем… Стоп… Кто-то ведь там и что говорил про какую-то Соколову со второго курса? Вроде, менты уже вчера ходили по колледжу, пока она с Женькой прогуливала лекции, рассказывали, что девку убили буквально на днях, и как раз именно на этом пустыре…
Ужас холодной рукой хватает студентку за горло. Она понимает, что попала в смертельную ловушку. Гибкое тело бьется и выгибается на земле. На лбу у злоумышленника вспыхивает тусклый фонарь — батарейки почти «на последнем издыхании», но всё, что ему надо, он видит… Зато кому не надо, не заметят отблеска из глубокой расселины, на дне которой распласталось тело студентки.
Злоумышленник любуется этой картиной при неверном свете. Связанные руки девушки заведены вниз и назад, под поясницу. От этого ее тело прогибается вперед, животик соблазнительно выпячивается, кажется более выпуклым, чем он есть на самом деле. Протянутая рука рвет поясок тонких брюк, замок расходится, показывая снежно-белую ткань трусиков на телесной белизне кожи. Мужчина задирает кофточку вверх, теперь живот обнажен, раскрыт практически полностью. Тени, отбрасываемые рукой, причудливо пляшут по коже извивающейся на земле девушки. Сквозь кляп доносятся только невнятные приглушенные возгласы. Подрагивающая от нетерпения рука злоумышленника минуты три нежно гладит мягкую кожу, пальцами проминает ее, все глубже продавливая податливую плоть… Слышится негромкий металлический щелчок, девушка видит блеск стального лезвия и замирает от полного, всепоглощающего ужаса.
…Убийца давно ушел, но Анжела Власова дрожала и сучила ножками, царапая землю еще долгих три часа. Девушка едва не вывихнула руки, пытаясь освободиться или хотя бы выползти на дорогу, но сил уже все равно не было. Утром ее найдут бродячие собаки… А люди — только следующим вечером.