Этельфлэд настояла на том, чтобы отправиться со мной. Я не хотел этого, потому что всегда считал, что женщина не должна подвергаться ненужному риску. Но я научился не спорить с дочерью Альфреда. Она хотела принимать участие в кампании против датчан, и я не смог ее разубедить, поэтому она стояла с Раллой, Финаном и мной на рулевой площадке, пока опытная команда Раллы вела «Халигаст» вниз по реке.
Сколько раз я совершал подобное путешествие?
Я наблюдал, как мимо скользят илистые берега, и все это было так знакомо, когда мы поворачивали вместе с меняющими очертания поворотами реки.
Мы шли с приливом, поэтому нашим тридцати гребцам нужно было лишь слегка налегать на весла, чтобы корабль двигался вниз по реке. Лебеди, хлопая крыльями, убирались с нашего пути, а над нами небо было полно летящими на юг птицами.
Болотистых берегов становилось все меньше, а река ширилась, едва ощутимо переходя в море. А потом мы слегка повернули на север, чтобы «Халигаст» дрейфовал вдоль побережья Восточной Англии.
И снова все выглядело таким знакомым. Я смотрел на низкую темно-бурую землю под названием Эссекс. Ее окружали болота, постепенно поднимавшиеся к пахотным полям, а потом, внезапно, появился громадный лесистый холм — его я тоже очень хорошо знал. Вершина холма была очищена от деревьев, и там, на поросшей травой вершине, стояла огромная крепость, возвышающаяся над Темезом.
Бемфлеот.
Этельфлэд держали в плену в этой крепости, и она безмолвно смотрела на нее. Потянувшись к моей руке, Этельфлэд сжала ее, вспоминая те дни, когда считалась заложницей, но влюбилась — только чтобы потерять любимого человека, павшего от меча брата.
Под крепостью склон круто опускался к деревне, тоже называвшейся Бемфлеот — она лежала рядом с илистым ручьем Хотледжем. Хотледж отделял Бемфлеот от Канинги — поросшего тростником островка, который порой полностью затопляло во время прилива, когда дул сильный восточный ветер.
Я видел, что Хотледж забит судами; большинство из них были вытащены на берег под высоким холмом, где их защищали новые укрепления, построенные у восточного конца ручья. В укрепления были превращены и два вытащенных на берег, лишенных мачт судна — по одному на каждом берегу; их обращенная к морю обшивка была надстроена так, что получились высокие стены. Я догадывался, что через Хотледж все еще протянута цепь, чтобы помешать вражеским судам войти в узкий канал.
— Ближе, — прорычал я Ралле.
— Ты хочешь наскочить на мель?
— Я хочу подойти ближе.
Я бы сам правил «Халигастом», если бы моя укушенная пчелой рука не была по-прежнему опухшей, с туго натянутой кожей.