Через минуту на помосте появился Волшебник. Шум стих. Никто не смел даже шелохнуться. Самаритянин оглядел толпу и поднял руку.
— Я — Симон из Гитты, которого прозвали Волшебником, приветствую тебя, народ Иерусалима. — У него был великолепно поставленный голос, который доносился даже до последних рядов Гимназии, хотя было видно, что он не кричит и не напрягается. — Вы пришли сюда увидеть собственными глазами то, что я делал много раз в других землях и о чем вы, конечно, слышали. Когда я закончу, вы станете вопрошать: что это было — чудеса или магические трюки? Я оставляю за каждым право решить это для себя.
Хотя Симону было немало лет, он держался очень прямо. Его тело, высушенное, как у мертвеца, сохраняло юношескую силу и гибкость. Все в этом человеке было необычным: нос, такой приплюснутый, что ноздри невозможно было разглядеть в складках кожи (это делало его похожим на верблюда); цвет лица, такой серый, будто он днем постоянно рылся в древних манускриптах, а по ночам посещал темные гробницы; глаза, горевшие дьявольским огнем.
Симон был одет в белую тунику, расшитую переливающимися полосами. Впрочем, это-то было как раз естественным — волшебник, особенно во время представлений, должен выделяться из серой массы толпы. Необычным было и то, что он не носил высокого остроконечного колпака, как делали люди его профессии. Над плотно запахнутой и до шеи застегнутой туникой высилась, похожая на яйцо, абсолютно лысая голова.
В руках Симон держал длинную плеть, на рукоятке которой были вырезаны какие-то фигурки, а посередине помоста стоял большой стол. Симон положил плеть на стол, извлек из широченного рукава красную квадратную тряпку и закрыл ею инструмент. Тут же тряпка начала двигаться и дрожать, как живая. Резким движением руки Симон сорвал ее. Плеть исчезла, но на ее месте извивалась змея. Она подняла голову и злобно зашипела. Вновь стол покрыла красная материя. Когда Симон снял ее, плеть лежала на месте.
— Это очень простой трюк, — заявил он, кривя губы в злой усмешке. — Вы наверняка его сто раз видели. Его может исполнить любой начинающий жонглер из спаленного солнцем городка на берегу Красного моря. Я специально начал с него, чтобы вы лучше восприняли то, что последует дальше. Волшебство, которое я вам сейчас покажу, не имеет ничего общего с ловкостью пальцев, обманом зрения или иллюзией.
Он сделал небольшую паузу, окинул толпу горящим взором и продолжил:
— Слушай меня, народ Иерусалима! Мне дарован свыше талант волшебника, и я сейчас продемонстрирую его перед тобой! Я не стану смущать вас, призывая на ваши головы ангела страха или принца видений. Я покажу вам силу и власть, которой не может обладать ни один человек, рожденный женщиной. Я владею светом, который проникает сквозь мрак другого мира и освещает лучами мерцающих звезд таинственную страну снов. А сейчас мне надо позвать своего помощника. — Тут он повысил и без того громкий голос: — Иди сюда, дитя! Пришел час самых таинственных истин! Мы познаем ее, как бы глубоко она ни таилась!