— Объект идентифицирован, — сообщает мне компьютер. — Сенсорные индикаторы указывают, что это «стрбде грейдувп сципоурей», — компьютер оттарабанивает целую череду неразборчивых звуков. — Хотите перейти к извлечению?
Я обращаю внимание, что не предоставляется ни какая-либо анестезия или новокаин, ни какие-то препараты, заглушающие боль. Я облизываю свои пересохшие губы.
— Это будет больно?
То есть, как бы то ни было, мне по-прежнему требуется его удалить, но я хочу знать, на что подписываюсь.
— Сенсорные индикаторы указывают, что прибор прикреплен к чувствительной нервной ткани. Потребуется некоторое время и усилия, чтобы удалить его без нанесения повреждений, однако вероятность успешного извлечения без дополнительной операции составляет 97 %.
Звучит обнадеживающе.
— Тогда, давай так и сделаем.
Стол подо мной начинает грохотать и дрожать, а вокруг моей шеи скользит гладкий металлический ошейник.
— Зачем? — я визжу и дергаюсь, когда другие наручники запираются вокруг одного из моих запястий, а очередные — на моих лодыжках.
— Кайра, — Аехако ревет, и его голос звучит словно издалека, приглушенный за счет этого механического оборудования.
— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, — компьютер призывает меня. — Вы закованы в целях вашей же безопасности. Малейшее движение может отрицательно сказаться на операции. Вы по-прежнему хотите продолжить?
— Кайра! — Аехако снова кричит, а с другой стороны слышу грохот оборудования и зловещий писк компьютеров.
— Успокойся, — призываю я его тоненьким, слабым голосом. — Со мной все в порядке! Компьютер, передай ему, что со мной все в порядке.
На мгновение устанавливается полная тишина, но я больше не слышу криков Аехако, так что могу предположить, что это очень хороший знак. Я вынуждаю себя расслабиться, стараясь не думать о душащим меня ошейнике вокруг моей шеи. Он прямо как тонометр для измерения кровяного давления. Только и всего. Нет проблем.
— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие во время процедуры.
— Хорошо, — я закрываю глаза, так что я не вижу, как вокруг двигаются руки робота. Что-то свистит, и я чувствую тягу на переводчике, и все мое тело напрягается.
— У вас чрезвычайно высокое кровяное давление. Поставить успокаивающую музыку?
Вопрос кажется мне совершенно абсурдным, и я закусываю губу, чтобы не разразиться истеричным смехом.
— Я успокоюсь, — обещаю я.
— У вас есть еще какие-нибудь вопросы, на которые хотите получить ответы?
Именно в тот момент мой желудок начинает урчать, и мне захотелось пошутить.
— А здесь поблизости есть какой-нибудь бар-закусочная?