— Объясни.
— Слишком крупный аванс приведет к тому, что он бросит весла, перестанет грести.
— Согласен. Полностью. И будет над нами смеяться. Они все так делают. Вытрясут из нас все, а потом смеются.
— Но, с другой стороны, крупные премиальные должны побуждать его к действию. И раньше такое бывало, и теперь. Так что результат, думаю, будет.
— Думаешь?
— Видели бы вы, как он запихивал бумажки в свой портфель!
— О, бог мой!..
— С другой стороны, он дал нам Альфу и Бету, и еще студентов, помог Медведю обрести положение в обществе, до определенной степени завербовал Абраксаса и полностью и окончательно завербовал Марко.
— И мы с ним расплатились за это. И весьма щедро. А что конкретно имеем на сегодняшний день? Одни обещания. Яичную скорлупу. Знаешь, меня просто тошнит от всего этого, Эндрю. Просто тошнит!
— Я, если так можно выразиться, сэр, поставил перед ним вопрос ребром.
Голос Лаксмора немедленно смягчился.
— Уверен, что да, Эндрю. Было бы очень печально, если б ты дал мне повод усомниться в этом. Продолжай.
— По моему личному убеждению… — застенчиво и робко начал Оснард.
— Только на него и надо всегда полагаться, Эндрю!
— Так вот, мне кажется, что надо продолжать стимулировать его. Но рассчитываться только тогда, когда он выдаст результат. Той же самой политики надо придерживаться и в отношении жены, если он ее нам предоставит.
— Господи, Эндрю! Неужели он выразился именно так? Хочет продать свою жену тебе?
— Да нет. Пока что нет, но она уже выставлена на аукцион.
— Никогда за двадцать лет службы не слышал ничего подобного, Эндрю! За всю историю Службы не было случая, чтобы муж продал нам свою жену за золото.
Когда речь заходила о деньгах, в голосе Оснарда появлялись мягкие, даже нежные нотки.
— Лично я предлагаю выплачивать ему премиальные за каждого нового завербованного, в том числе и за жену. Размер премиальных должен быть пропорционален зарплате источника. Если она заработала премию, то и ему полагается часть.
— То есть дополнительная сумма?
— Именно. Есть еще один нерешенный вопрос. Как должна Сабина расплачиваться со своими студентами?
— Только не надо их баловать, Эндрю! Что там с Абраксасом?
— В том случае, когда Абраксас и его организация начнут давать информацию, Пенделю полагаются комиссионные, рассчитанные примерно по тому же принципу. Двадцать пять процентов от того, что мы платим Абраксасу и его группе. В виде премии.
Теперь уже Лаксмор держал паузу.
— Я не ослышался, Эндрю? Ты сказал «в том случае, когда»? Как прикажешь это понимать?
— Простите, сэр. Я до сих пор подозреваю, что этот Абраксас водит нас за нос. Или же сам Пендель. Извините. Уже поздно.