— Один раз хорошенько отгладить, и вы о них и не вспомните, сэр.
— Нет, на мой взгляд, все замечательно, — сказал бледный помощник.
— А длина рукава, сэр? Так или чуточку короче?
— Прямо не знаю, что и сказать, — ответил поверенный. — Колеблюсь.
— Насчет военных или рукавов? — спросил помощник.
Поверенный пошевелил запястьями, окинул их критическим взглядом.
— Нет, по-моему, все замечательно, Гарри. Так и оставим. У меня нет ни малейших сомнений, Майкл, дай волю этим парням с холма Анкон, и тогда б дорогу блокировали тысяч пять человек, выстроенных в боевом порядке. И все бы кругом только и знали, что кричать о контроле за загрязнением воздушной среды.
Помощник мрачно усмехнулся.
— Но мы далеко не так примитивны, Майки. И философия Ницше — далеко не образец поведения для единственной в мире супердержавы, входящей в двадцать первый век.
Пендель немного повертел перед собой поверенного, чтобы получше разглядеть спину.
— Ну а общая длина пиджака, сэр? В целом? Сделаем чуточку длинней или удовлетворимся тем, что имеем?
— Удовлетворимся, Гарри. Все замечательно, просто шикарно. И простите за то, что я сегодня немного рассеян. Просто мы пытаемся предотвратить новую войну.
— И я от всей души желаю вам успеха в этом благородном деле, сэр, — со всей искренностью заметил Пендель, провожая поверенного с помощником вниз, к лимузину, возле которого расхаживал коротко стриженный водитель.
Он ждал и не мог дождаться, когда же они наконец уедут. В ушах звенела божественная музыка, а он сидел и торопливо строчил в свою портновскую книгу.
По мнению поверенного в делах США, трения между военными и дипломатическими американскими кругами достигли критической точки. Суть обсуждаемой проблемы сводится к тому, как лучше справиться со студенческими волнениями, если эта, по их выражению, гидра снова поднимет голову. Если верить словам поверенного, высказанным в строжайше конфиденциальной обстановке…
Что они ему говорили? Да всякую ерунду. Что он услышал? Поразительные вещи! И это было всего лишь репетицией.
— Доктор Санчо! — воскликнул Пендель и восхищенно развел руками. — Не виделись целую вечность, сэр! Сеньор Люсильо, страшно рад! Марта, где же наша жирная молодая телятина?
Санчо был пластическим хирургом, а по совместительству — обладателем пассажирских пароходов и богатой жены, которую ненавидел всеми фибрами души. Люсильо являлся перспективным парикмахером. Оба приехали в Панаму из Буэнос-Айреса. Оба в последний раз шили у Пенделя двубортные костюмы-тройки из мохера для поездки в Европу. Оба решили заказать теперь белые пиджаки для яхты.