И сразу пошел к Авке и Гуське.
И чем ближе подходил, тем понятнее делалось: не мальчишка это, а девочка.
Да, одежда была мальчишечья — такие же, как у Авки узкие брючки до колен (только не бархатные, а, кажется, кожаные), тесная серая безрукавка со шнуровкой на груди, тупоносые башмаки на босу ногу. И стрижка короткая, и никаких сережек, брошек и бус. Но по легкой походке, по чуть заметной плавности движений все же можно было угадать девочку.
Гуська, видимо, тоже угадал. Извернулся и быстро сменил лежачую позу на сидячую, обхватил колени. Авка тоже торопливо сел. А потом встал. Сообразил: девочка-то незнакомая, неизвестно откуда и, скорее всего, без всякой вредности и склонности к дразнилкам. А он — житель здешних мест. Можно сказать, хозяин на этом берегу. Значит, надо вести себя как подобает.
— Привет, — сказала девочка.
Она стояла теперь в двух шагах. На лбу ее, отжимая назад светлые прядки, сидели большущие очки. Вернее, прозрачная полумаска. Странная такая. И слово "привет" прозвучало тоже странно: слегка растянуто ("приве-ет") и с незнакомой ноткой (лишь после Авка вспомнил, что это называется "акцент").
Авка сдвинул босые пятки и наклонил голову:
— Здравствуйте, сударыня…
Она сморщила похожую на изгиб кукольного ботинка переносицу.
— Давай без церемоний, ладно? — (Без "церемо-оний" — получилось у нее.) — Тебя как зовут?
— Август… Авка. А это Гуська.
Гуська стоял рядом и смущенно отряхивал песок с широченных штанин.
— А меня Звенит.
— Где у тебя звенит? В ухе, что ли? — сумрачно от стеснения спросил Гуська. И глянул исподлобья.
Она не обиделась. Показала в улыбке большие редкие зубы.
— Имя такое — Звенит. А можно — Звенка. Так меня мой дед зовет. И ребята…
Авка пошвыркал ступней о песок и сказал опять:
— А это Гуська.
— Ага, — согласился Гуська. — То есть Густав.
— Вот и хорошо, — еще шире улыбнулась она.
— Что хорошо? — подозрительно спросил Гуська.
— То, что познакомились. Вы ведь первые, кого я здесь увидела… Как называется этот берег?
— Это… Императорский загородный дикий пляж, — отозвался Авка. Он был удивлен.
Удивилась и Звенит:
— Значит, у вас тут империя?
— Что значит "у вас"? — Авка слегка обиделся. — Ты сама-то откуда. Из Диких областей, что ли?
— Тогда почему ты не черная? — придирчиво спросил Гуська. — И даже ничуточки не коричневая.
— У нас в Никалукии нету никого черных и коричневых. Разве что сильно загорят. Но это лишь к концу лета… И никакой империи тоже нету. У нас давно уже самая республиканская республика с выбранным президентом.
— В какой это еще Никалукии? — возмутился Гуська. Авка остановил его взглядом (все-таки с гостьей говоришь) и с достоинством возразил: