Мальчишки смотрели туда же, куда и я. Сандалик почесал об острое плечо подбородок, быстро глянул на меня и спросил:
— А как вы думаете, если бы Корнилова и Нахимова не убили, наши отдали бы тогда Севастополь?
— Но его и не отдавали, — сказал я. Сказал то, что понял еще в детстве, когда читал книгу "Малахов курган".
Санька удивленно вскинул белые ресницы.
— Ну посуди сам, — начал я. — При последнем штурме наши отбили противника от всех укреплений, кроме Кургана… На Кургане уже ничего нельзя было сделать, брустверы начисто были срыты огнем… А почти вся линия обороны оставалась в наших руках. Просто было решено, что нет смысла удерживать ее, там ежедневно гибло от обстрела больше тысячи человек. Вот Горчаков и приказал отойти через наплавной мост с Южной стороны на Северную.
— Кто приказал? — сунулся Юрос.
— Князь Горчаков. Главнокомандующий. Книжки надо читать, дорогой товарищ. И не только про шпионов и пиратов.
— Я просто не расслышал, — нахально заявил Юрос.
Я сказал:
— Северная сторона это ведь тоже был город. А на Южной оставались одни развалины. Французы и англичане их и получили… Они считали, что взяли Севастополь! А о каком взятии города можно говорить, когда половина береговых фортов оставалась в наших руках? Враги не могли ввести в бухты ни одного судна. С северного берега на них смотрел сплошной фронт батарей, семьсот орудий…
— Сколько? — переспросил Юрос.
— Больше семи сотен.
— Это хорошо, — сказал Юрос и задумался.
А Сандалик посопел и с сожалением уточнил:
— Но все же Южная часть была в городе главная. Там были самые важные улицы и дома.
— Главное в любом городе — это люди, возразил я. — Не дома, не улицы, а те, кто там живет. Город не раз бомбили, сжигали, разрушали, а люди оставались, и город — опять вот он… Пока людей не победили, нельзя сказать, что город сдан…
По лестнице взбежала стайка веселых третьеклассников. Один из них — Владик Палочкин, сосед Вихревых, — помахал нам рукой и пульнул в Юроса из пластмассовой трубки сухой ягодой. Юрос обрадованно погнался за ним, но вдруг остановился и вернулся задумчивый.
— Надо идти, — сказал Сандалик. — Скоро сбор. Юрик, ты за мной зайдешь? Или я за тобой?
— Я за тобой, — быстро откликнулся Юрос. И глянул на меня: — А вы сейчас куда? К нам?
— Я здесь постою. Посмотрю… Вам-то хорошо, а мне скоро опять уезжать.
— Когда? — одинаково огорчились Юрос и Сандалик.
— Послезавтра.
Юрос подскочил:
— А завтра пойдем с нами на яхте? Мы на «Фиоленте» пойдем, папа обещал!
— Если будет так дуть, ни одну яхту не выпустят…
Сандалик посмотрел на небо.