Подошедший презрительно оглядел винтовки Сестренок, оружие остальных и показно скривил лицо: 'Детский сад!'
- Я представляю банду Гаучос, - не без пафоса произнес он. - Мне поручено обсудить с тобой компенсацию.
- Компенсацию чего? - Мне стало весело. Они что, серьезно думают решить проблему ТАК? Они совсем идиоты, или Венера куда-то катится?
- Компенсацию... За девочку, - сформулировал он. - Санчес.
Я картинно обернулся по сторонам, словно жаждая поделиться с кем-то прикольной шуткой. Бросил напряженно сжимающей винтовку ближайшей напарнице:
- Мия, солнце, как кадровый королевский телохранитель, ответь, пожалуйста. Какова может быть компенсация за ЖИЗНЬ человека?
Сестренка коварно усмехнулась.
- Вопрос в самом ответе, Хуан. Жизнь за жизнь. А что, сеньор этого не знал?
- Видимо строит из себя дурака, - с сожалением пожал я плечами. - Потому, как я не вижу перед собой трупа Марио Сколари, как и кого-то другого из его дружков.
- Дурака здесь строю точно не я, - продемонстрировал нам свои зубы ублюдок. Я поймал себя на мысли, что он совершенно, ну совсем-совсем нас не боится, несмотря на грозный вид стоящих в нескольких метрах вооруженных валькирий. - ЖИЗНИ не было. Было изнасилование. По ошибке. И за эту ошибку эскадрон гаучос предлагает золото. В пластинах или слитках - по выбору.
- Жизнь всё-таки была, - мягко заметил я. - Ребенок умер.
Подонок покачал головой.
- Это не ребенок. Он еще не робился.
- Это принципиально?
Видно я не сдержался и сверкнул глазами, ибо подонок решил не спорить.
- Это не вина банды. Это нервный срыв самой девчонки. Претензии к ней. Не выла бы - ничего не случилось.
- Пошел вон! - тихо-тихо произнес я, сдерживаясь из последних сил.
Тип с почти с сожалением вздохнул и произнес, как он считал, величайшую уступку:
- Хорошо, десять килограмм сверху.
- Сверху чего? - я сделал вид, что заинтересовался.
- Сверху еще двадцати. За факт нападения. И забудем об этом досадном происшествии.
- Хуан, можно я его пристрелю? - заканючила Роза тоном маленькой девочки, клянчащей в магазине куклу.
- Позже, Розита, позже, махнул я ей. - Мы их всех пристрелим, обязательно. И этого тоже. А пока пусть сеньор едет.
- Не берите на себя слишком много, camarradas, - презрительно фыркнул ублюдок, развернулся и пошел назад, к своей машине.
- Хуан! - гневно воскликнула подошедшая Кассандра, но я был неумолим:
- В машину!
Эта сволочь назвала нас camarradas Через 'a'. Всех, включая меня. То есть, меня назвали женщиной... Или гомосеком. Причем скорее второе, так как на женщину я похожу слабо. И сомневаюсь, что матёрый представитель венерианского криминала допустил бы такую оплошность случайно. То есть они нас не просто не боятся, они нас не боятся СОВЕРШЕННО, не считая даже самой незначительной угрозой.