Массовая колонизация степей юга Украины началась раньше, когда принадлежали они запорожцам. Сечь сама зазывала беглых крестьян, а правительство в середине XVIII века, отобрав у казаков кое-какие земли, учреждало там новые поселения. Сербы и румыны, вынужденные покинуть пределы Османской империи, обосновались в районах Елисаветграда (теперь Кропивницкого) и Бахмута (в Донецкой области, еще недавно — Артемовска). Эти территории получили название Новой Сербии и Славяносербии. Вековое движение российских укрепленных линий на юг закончилось, империя стала осваивать новые земли, включая Крым, и все бывшие владения запорожцев стали частью Новороссии. (Ее границы колебались, то включая полуостров и нижнее течение Северского Донца, то нет, — но никогда не заходили на Слободскую Украину, будущую Харьковскую губернию, как утверждали идеологи раздела Украины в 2014 году.) Новороссия, нынешний юг Украины, стала магнитом для внутриимперской и внешней иммиграции уже в конце XVIII столетия.
В 1789–1790 годах туда добрались первые меннониты из Пруссии — они бежали от обязательного призыва — и поселились на Хортице, прославленном острове за порогами Днепра. Вскоре следом за ними прибыли другие меннониты и вообще немцы-протестанты, а также католики из Центральной Европы. Преобладали, однако, иммигранты из турецких владений: греки, болгары и румыны. Власти хотели заполучить как можно больше работоспособных земледельцев и ремесленников, поэтому давали им землю, налоговые льготы и такие привилегии, какие другим подданным Екатерины II и не снились.
Имперской верхушке льстила этническая пестрота поселенцев — в этом усматривали свидетельство величия России и ее государыни. Василий Петров писал в оде Потемкину (1778):
Молдавец, армянин, индеянин иль еллин,
иль черный эфиоп; под коим бы кто небом
на свет не произник — мать всем Екатерина.
К концу века иноземцы составляли около пятой части мужского населения Новороссии, что достигло отметки в полмиллиона. Остальные были восточные славяне. Попадались там и православные еретики, изгнанные из русской глубинки, но большинство бежало туда с украинских территорий севернее, в первую очередь Правобережья. Новороссия возникла под эгидой империи, населяла ее дюжина этносов, но первое место осталось за украинцами.
Если Новороссия превращалась в юг Украины, то в Таврии (Крым и степи к северу) сохранялось численное преобладание татар. Петербург решил смягчить инкорпорацию полуострова в империю: знати дали дворянство и раздарили принадлежавшие когда-то ханам земли. Без перемен оставались общественный строй ханства, высокий престиж ислама. Россия не спешила — как и в случае Гетманата, процесс поглощения растянется на многие десятилетия. По разным причинам резких движений следовало избегать. Одной была эмиграция — к концу века около 100 тысяч бывших подданных Гиреев выехало в Османскую империю. Многие не желали жить под властью неверных, но экономическая конъюнктура играла свою роль: степной фронтир исчез, а с ним и работорговля, и возможность военной добычи.