Среди русских крестьян, привлеченных таким вредным, но неплохо оплачиваемым (по меркам того времени) трудом, был и юный Никита Хрущев. В 1908 году 14-летний уроженец Калиновки — в полусотне километров на северо-восток от Глухова, бывшей гетманской столицы, — присоединился к родне в Юзовке. Его отец был сезонным рабочим на железной дороге, затем переехал туда окончательно и стал шахтером. Впрочем, скопить на лошадь и вернуться домой Сергей Хрущев мечтал по-прежнему. Никита о таком не думал, выучился на механика и вступил после революции 1917 года в партию большевиков. Его головокружительная политическая карьера общеизвестна.
Это был не единственный будущий вождь, чья семья перебралась из русской деревни на заводы или шахты Южной Украины. Еще ранее Илья Брежнев приехал в поселок металлургов Каменское (переименованный большевиками в Днепродзержинск). Сын Леонид родился в 1906 году уже там. Крестьян Хрущева и Брежнева принес на Украину мощный миграционный поток, который заметно разбавил русскими тамошние города. В 1897 году, во время единственной в Российской империи переписи населения, в украинских губерниях проживало около 17 миллионов человек с родным “малорусским” языком и 3 миллионов — с великорусским. Соотношение было почти 6:1. Но вот в городах русских насчитали чуть больше миллиона, а украинцев — немного меньше. Первые преобладали в политических и экономических центрах, их доля составила 63 % в Харькове, 54 % в Киеве, 49 % в Одессе.
Среди предпринимателей этнических украинцев было немного, а те, кто все же разбогател, обитали, как правило, не на юго-востоке. Во второй половине XIX века сахарные заводы, что работали на местном сырье — свекле, стали золотой жилой ряда украинских семейств. Из них, например, Платон Симиренко поддерживал Тараса Шевченко по возвращении из ссылки и стал меценатом переиздания “Кобзаря”. (Сегодня эта фамилия известна прежде всего по сорту яблок, который назвал в честь Платона его сын Лев, ученый-помолог.) Это было скорее исключение — на Украине доминировал русский, польский и еврейский капитал.
Размах индустриализации и урбанизации привел к образованию рабочего класса с той же львиной долей русских. Среди кустарей большинство было евреями, что уехали из местечек Правобережья в крупные города на юго-востоке Украины. Харьков находился вне черты оседлости, но в тех же Одессе и Екатеринославе евреи могли обосноваться без препон. На Волыни, Подолье, в Причерноморье и Приазовье общая доля евреев не превышала 12–14 % населения, но они преобладали в местечках, да и в крупных городах были весьма заметны — второе место по величине в Одессе (31 %) и Екатеринославе (35 %).