Первое место среди величественных построек Ярослава принадлежит, безусловно, Софийскому собору в центре Киева. Ошеломительное впечатление производили его пять нефов, пять апсид, три открытые галереи и тринадцать куполов. Материалом для стен послужили гранит и кварцит (каменные глыбы разделены рядами кирпича). Интерьер собора, включая потолки, украшали мозаики и фрески. Работы окончили не позднее 1037 года. Ученые предполагают, что Ярослава вдохновил собор Святой Софии на берегу Боспора, — князь даже вызвал оттуда архитекторов, каменщиков и художников. Таким образом, он обзавелся не только церковью и крепостными стенами, но и столицей своего государства, образцом для которой стал самый великолепный город, какой только мог потрясти воображение русина, — Константинополь.
Из “Повести временных лет” мы узнаем, что Ярослав, поддерживая христианизацию, открывал вместе с церквями и школы, любил читать: “…к книгам имел пристрастие, читая их часто и ночью, и днем”. У него скопилась целая библиотека: “И собрал писцов многих, и перелагали они с греческого на славянский язык и на письмо. Переписали они и собрали множество книг, которые наставляют верующих людей, и наслаждаются они учением Божественного слова”. При этом князе на Руси появляются эрудиты, начинается создание текстов на церковнославянском языке, которые записывают алфавитом, придуманным для перевода с греческого именно на славянскую речь и названным в честь св. Кирилла. Учителя, тексты и сам язык пришли на Русь из Болгарии, чьи правители перешли в христианство раньше киевских.
Летописец указывает нам, что при Ярославе в столице не только читали книги, но и переводили их с греческого. Появились и оригинальные произведения. Одно из первых написал между 1037 и 1054 годами митрополит Иларион, возведенный в этот сан князем. “Слово о законе и благодати” помещало Русь в семейство христианских стран, приравнивало Владимира к императору Константину. Другим важным прорывом стали первые попытки составления письменной истории — немало исследователей полагает, что первую, не дошедшую до нас летопись составили в 1030-х годах, видимо в Софийском соборе. Позднее за работу над летописанием принялись в Киево-Печерском монастыре, устроенном по образцу византийских обителей именно при Ярославе.
Если Киев подражал Царьграду, то другие города Руси — Киеву. Поэтому Софийские соборы начали возводить и в Полоцке, и в Новгороде (где раньше стояла одноименная деревянная церковь). Таким же образом Владимир на северо-востоке Руси украсили позднее еще одни Золотые ворота. Из Киева, что важнее, распространялось на периферию и просвещение. Столица утратила монополию на грамоту, чтение текстов, составление хроник. На берегах Волхова нашлись собственные историографы, дополнявшие по своему разумению киевскую летопись. Именно новгородский книжник уточняет, что Ярослав Мудрый был не только просветителем и строителем, но также и законодателем: “По се грамотѣ ходите, якоже списахъ вамъ”