— Товарищ полковник!.. — растерянно вымолвил Крутов.
После первого волнения, вызванного встречей, они присели возле двери. Черняков чувствовал себя не в своей тарелке.
— Может быть, выйдем? — кивнул головой Черняков. И уже за порогом, когда вышли, добавил: — Ну и дух! Аж голова кругом...
Они уселись на широкую лавочку, помолчали.
— Ну, расскажи... — сказал Черняков.
— Когда я пришел туда, — сдерживая волнение, начал Крутов, — вижу, люди живут в неимоверно тяжелых условиях. Роту ввести нельзя, а тут у людей созрело решение. Инициатива Заболотного мне показалась смелой, честной, хорошей, ее надо было поддержать, а ожидать вашего распоряжения — значило отложить дело на день-два. Кто мог сказать, что произойдет за это время? Я решил не препятствовать, помочь. Об этом и в уставе сказано: «Приняв решение, командир обязан без колебаний довести его до конца. Может, это не дословно, но смысл точный. И потом, вы же сами намечали проводить в районе боевого охранения разведку боем...
Черняков, чиркнув по земле прутиком, перебил:
— Учти на будущее: нельзя поддаваться первому впечатлению. Разве я или комбат не знали, что в боевом охранении тяжело? Знали! Ты думаешь, партия не знает, как тяжело нашим людям, оставшимся по ту сторону фронта? Знает! Но ведь нам не дают приказа атаковать противника неподготовленными. Им, — Черняков махнул рукой в сторону запада, — им разве теперь легче? Тем, кто остался на этой высоте? Ты сам знаешь, что половина взвода полегла там, а остальные развезены по госпиталям. Вот вы с Заболотным решились на бой, чтобы улучшить положение людей. Подумай, добились вы своей конечной цели, пустив взвод на впятеро, вдесятеро сильнейшего противника?
Крутов побледнел.
— Мы там фашистов не считали, — проговорил он глухо. — Нам хотелось сделать как лучше... И я не думал, что так может получиться.
Хлопнула дверь. Из палаты вышли два офицера. Один опирался на костыль, а у второго обе руки были в гипсе.
Закурив и бросив на Чернякова любопытные взгляды, они не спеша подались по деревне.
— Так вот, — продолжал Черняков. — Ты говорил о решении, принятом командиром. Да, его надо твердо проводить, но желание — одно, а решение — другое. Чтобы его принять, надо все взвесить, обдумать, а не наобум... Ты даже не учел, а смогут ли поддержать ваши действия и как это сделать.
— Я послал Мазура...
— А ты знаешь, что его подобрали лишь вечером раненого? Хорошо еще, что сигналы ракетой настолько понятны, что можно было поддержать вас артиллерией. Не будь этого, навряд ли мы с тобой вот так бы разговаривали...