– Она на днях улетает в Панаму.
– В Панаму? Или возвращается к своим с успешно выполненной миссией?
С Виктором ты всегда на допросе.
– Она в составе медицинской группы едет лечить индейцев.
Он подбросил брелок.
– Индейцам крупно повезло: ты тоже прибудешь их лечить. Следи за ней. Постарайся отыскать газырь среди ее вещей; я уверен, что она возьмет его с собой. Наблюдай, с кем она там будет встречаться. Позаботься, чтобы она не смогла его передать.
Как будто я подписал согласие на сотрудничество. Отдает мне указания, словно я у него в штате. С его точки зрения, так и было. Привык прессовать мальчишку, привык заставлять людей делать то, чего им не хочется. Сейчас ему вообще было легко: я сам хотел лететь в Панаму. Мне не меньше, чем ему, хотелось разобраться, как в этой истории очутилась Екатерина. Но еще сильнее было искушение поступить наперекор. Умом я понимал, что он мне друг, единственная опора, что он пытается разобраться с моим делом, просто не умеет вести себя иначе. Но эта его манера обращаться со мной свысока заставляла внутренне сопротивляться каждому его указанию.
– Вся эта история надоела мне хуже горькой редьки. Я устал. Не нужен мне больше этот газырь, он все вокруг заразил и отравил. Хватит. Пусть его берет себе кто хочет, мне плевать.
– Нельзя позволить Соболевой вывезти газырь в Панаму.
– Почему вы так уверены, что она повезет газырь с собой? Зачем он ей в джунглях Панамы?
– Панама – офшорный рай. В последний год своей жизни Мохаммед Пехлеви некоторое время укрывался как раз на одном из панамских островов. Он вполне мог где-то там оставить заначку, доступ к которой дает только газырь.
– И черт с ней.
– Нет, Саша. Этот съезд ты пропустил, когда отказался отдать газырь Бюро. Ты поедешь и не допустишь, чтобы ключ к шахским миллиардам оказался в руках русских.
Хоть однажды нужно не позволить Виктору заставлять меня делать то, чего я не хочу. Но я знал, что этот асфальтовый каток может запросто оставить мокрое место от Екатерины. А этого я допустить не мог. По крайней мере, до того, как удостоверюсь, что она мне враг.
– Виктор, а вам-то почему это так важно?
– Ты серьезно? Ты не понимаешь, с каким условием я получил помощь ФБР вчера? Во что это вчера обошлось одному из агентов?
Я молчал, и он повернул дыбу еще на один оборот:
– Помнишь, как в Бэдлендс ты боялся спускаться со скалы и хотел остаться наверху, несмотря на шторм?
Да, я знал, что Виктор никогда не позволит сдаться. Он был образцом безудержной силы. Существует известный парадокс о том, что случится, если безудержная сила столкнется с недвижным объектом. Хотел бы я видеть ту штуку, которая сумеет остановить Виктора.