Елена встала, помешкала, хотела что-то сказать, но только вскинула голову и вышла. Александр отвернулся. Женщина, которая отдала руку другому, как только убедилась, что его арестовали, не стоит даже его взгляда. Сейчас следовало придумать, как заставить полицию арестовать убийцу.
Упоминание беспорядков объясняло, почему сертип так внезапно заинтересовался расследованием. Или он уже захватил власть, или собирается захватить, а для этого ему позарез нужна Казачья бригада. А значит, в глазах казаков он должен быть абсолютно чист от подозрений в убийстве их любимого командира. Но против него слишком много улик, и почему-то он даже не хочет объяснить, где был в момент преступления. Он и Елену сразу прервал, стоило ей заговорить об алиби. Лишенный покровительства и защиты, русский эмигрант вполне устроил бы его в качестве козла отпущения, но тут возникла Елена с ее неудобными показаниями. Пришлось Реза-хану явиться в назмие и разбираться лично. Что ж, этим следует воспользоваться.
– Если доктор Стефанополус не убийца, тогда как у него оказался этот орден? – спросил комиссар.
– Я могу все объяснить, – ответил Александр.
– Вы знаете, кто убийца?
– Знаю и могу доказать.
– Кто? – Реза-хан требовал ответа, четкого и однозначного, как военный артикул.
Вместо этого Воронин только выразительно тряхнул скованными руками. Реза-хан нетерпеливо шевельнул бровями, жандарм тут же снял наручники. Александр потер запястья.
– Я свободен и больше ни в чем не обвиняюсь?
Огаи-Низами прибег к привычному способу ускорить мыслительный процесс – набрал в грудь воздух и принялся маленькими порциями выдувать его: пуф-пуф-пуф-пуф. Реза-хан не стал ждать, пока неповоротливые жернова в комиссарской голове перетрут услышанное, выпалил:
– Вы свободны, если докажете, что Турова убил кто-то другой.
– Да, вы свободны, если мы найдем другого убийцу, – моментально пришел к решению комиссар.
Вверенное огаи-Низами следствие нуждалось в виновном, Реза-хан нуждался в обелении собственной чести, покойный Туров нуждался в возмездии, Воронин – в восстановлении справедливости.
Он откинул волосы со лба.
– Тогда, господа, не будем терять время.
Знать, кто убил Самиру, было недостаточно. Необходимы были доказательства. Мне предстояло копать очень глубоко, а полиции, чтобы заподозрить и арестовать меня, достаточно было копнуть на поверхности. Чтобы опередить всех остальных – и убийц, и полицию, – мне следовало копать не только быстро, но и в правильном месте. Если я прав, этим местом был Кабул 1992 года.