— Нет, — ответил за всех Эд Уилсон, прикуривая новую сигарету от окурка предыдущей.
— Но ведь он наверняка и совершил преступление, — не унималась лавочница. — Это было ясно всем. Отпечатки пальцев на ноже и все прочее. Я не зря прочитала добрую сотню детективных романов. А кроме того, вина у него прямо на лице написана.
Не обращая внимания на ее болтовню, Биф оставался невозмутимым и равнодушным ко всему. Ни пустые рассуждения этой женщины, ни искренняя озабоченность Эда и Роуз не могли вывести его из равновесия.
Эд выглядел особенно расстроенным и встревоженным за достойного молодого человека, которого ожидала теперь трагическая участь.
— Знаете, — сказал шофер, — он всегда казался мне немного со странностями, и я порой не понимал, как лучше себя с ним держать. Но не хочется думать, что его повесят за убийство, которого он не совершал. Мне было явно не по себе в зале суда во время слушаний. Тот маленький и юркий прокурор попросту ловко все обстряпал. А вам как показалось?
— Но откуда вы знаете, что он невиновен? — с горячностью спросила лавочница. — У меня, например, сложилось твердое убеждение: он и есть убийца. Ведь только у него были для этого причины. Вот что важнее всего.
Роуз в любой момент могла разразиться слезами. Напряжение, которое она испытала при даче показаний в суде, видя на скамье подсудимых человека, у которого работала, сказалось на ней самым пагубным образом.
— Вы все кажетесь мне ужасными людьми, — вздохнула она. — Относитесь ко всему, словно к какому-то шоу с раздеванием. Даже если он сделал это, нет повода устраивать зрелище. И сержант Биф считает его невиновным, а ему лучше знать.
Но даже столь лестное высказывание в свой адрес не заставило Бифа прервать молчание.
— Он обязан знать такие вещи, — продолжила более воинственно настроенная одна из двух женщин. — Но вот только если ему так много известно, почему он не сумел отыскать настоящего преступника? Разве не в этом заключается профессиональная обязанность сыщика?
Эд Уилсон жестом заставил ее умолкнуть, потому что в кафе вошли рука об руку Питер Феррерс и Шейла Бенсон. Заметив нас, они сели подальше в стороне, но я счел своим долгом подойти к ним и высказать что-то ободряющее. Они попросили меня присесть, и я впервые почувствовал, в каком напряжении находится Питер. Он выглядел так, будто провел без сна несколько ночей подряд. А Шейла Бенсон, изменив своей обычной манере, была необычайно тиха и печальна.
— Какое же ужасное место этот суд, — с чувством произнесла она, бросив взгляд на Питера.