— Бред эльфячий, — буркнул Гиллигилл. — Бери-ка ты свою жестянку и топай впереди.
— А ты?
— За тобой мпойду. Ты будешь мпадать через каждые пять шагов, так что я смогу ориентироваться по звуку.
Орк довольно хрюкнул.
Олло раздал фонари Мише и Геремору.
— А мне?! — возмутился Йорик. — А ей? — он ткнул лапой в Велосипед.
— Вам двоим фонарь без надобности, — отрезал Олло. — У тебя глазищи и так светятся, а она по запаху дорогу найдет.
— Дискриминатор хренов, — проворчал Йорик и юркнул во тьму.
Стояла образцово непроглядная ночь. Луна занималась своими делами где-то на другой стороне Земного шара, и только звезды уныло поблескивали в разрывах между затянувшими небо облаками.
Невидимый врагу лучик света диаметром с вязальную спицу весело плясал по склону холма. Он был тонковат для эльфа, но, например, некрупные муравьи могли бы маршировать под этим лучом по четыре, а то и по шесть в ряд. Олло то и дело оступался, несколько раз едва не упал, но некстати разыгравшийся приступ упрямства толкал его на новые подвиги.
Позади Олло двигались остальные члены группы. Они давно выбросили его изделия и освещали свой путь при помощи больших негаснущих ламп, сделанных Геремором.
Йорик носился где-то впереди. Его горящие глазки то появлялись, то снова исчезали во мраке.
«Скачет, как полоумный» — раздраженно думал Олло. — «И так по собственной воле лезем дракону в пасть, а тут еще это бесноватое недоразумение на ножках. Того и гляди всех собак пе…».
Земля скакнула в сторону. Навстречу рванулось что-то черное, чернее тьмы. С громким «ПЛЮХ!» Олло рухнул в глубокую яму, наполненную липким вонючим месивом. Это была та самая помойная яма, которую они видели днем.
Из груди эльфа вырвался крик, от которого зашлись в истерике собаки на вершине холма. Хлопнула дверь. Невидимый субъект произнес прочувствованную речь, в которую затесались даже три вполне литературных слова: «дайте поспать» и «суки». Потом все стихло.
— Я же говорил, что буду ориентироваться на слух, — донесся сверху голос Гиллигилла. В ответ Олло слово в слово повторил тираду зазаборного незнакомца, выкинув, правда, фразу «дайте поспать».
— Ладно, ладно, не кипятись, — прошептал орк. — Сейчас что-нибудь придумаем.
В яме нестерпимо воняло. По всему телу шмыгали мухи и прочие обитатели помойки, к счастью, невидимые в темноте. С поверхности доносились обрывки разговора. Фраза «Почему я?» повторялась чаще других.
Наконец что-то сверкнуло, и перед носом рыжего эльфа повисла толстая веревка с петлей на конце.
— Предлагаете удавиться? — проворчал Олло.