— Зачем ты меня от них прятал? Им до меня и дела нет. — Миша выразительным жестом обвел спины эльфов.
— Да не от них, дубина! — донесся из-под койки голос Йорика. — От короля, верней, от ее пассии. Да сам погляди, только осторожно.
Миша сел. В голове забили разом сто барабанов, и военный оркестр заиграл переложение «Собачьего вальса» для рельса и молотка.
— Че, альтег эго, хгеново? — осведомился Цвей, продемонстрировав, что с Йориком он давно на короткой ноге.
— Переживу.
Ухватившись за раму, на которую был натянут балдахин, Миша рывком встал на кровати. К инструментам, грохотавшим в голове, прибавился большой набатный колокол. Милиционер пошатнулся, но удержался на ногах.
Сквозь летавшие перед глазами серебристые круги он увидел внутренность огромного здания, сочетавшего в себе черты храма и больницы. С высоченного куполообразного потолка на Мишу благосклонно глядел мозаичный эльф в синих одеждах, с непомерно длинными острыми ушами и совершенно лысый. В правой руке он сжимал не слишком хорошо прорисованный инструмент, похожий на гибрид скальпеля и отвертки, а левой протягивал золотую чашу. Ее содержимое ядовито-зеленого цвета должно было, по замыслу художника, символизировать «Дарующий жизнь и здравие благословенный бальзам Светлого Снаоса». Во всяком случае, так гласила поясняющая надпись.
Пространство между потолком и полом было заполнено раскрашенными скульптурами все того же Снаоса — от крошечных, которые впору продавать в сувенирных лавках, до колоссальных. Свет, падавший из огромных полукруглых окон, освещал их так хитро, что они казались живыми, только замершими на миг, и храм походил на огромный рынок, где торгуют зеленым зельем и отвертками.
Под бесчисленными Снаосами тянулись длинные ряды коек, накрытых балдахинами, а перед ними, вытянувшись во фрунт, стояли эльфы в синих коротких куртках.
Мимо этих самых эльфов по противоположной стороне зала шел тощий длинный русоволосый юнец.
На вид ему было лет семнадцать. Из-за прыщей лицо напоминало модель ранней Земли в геологическом музее — вулкан на вулкане. Мантия, штаны и сапоги сияли от серебряной вышивки. На голове сверкала самоцветами золотая диадема. Слишком широкая для хозяина, она сползала почти на глаза. Остроконечные уши под ее тяжестью поникли, и уныло смотрели в стороны почти параллельно полу. Вплетенные в волосы серебряные ленточки вызванивали что-то очень торжественное.
«Король, елки-палки» — подумал Миша — «Шкет какой-то. Угораздило пацана на царствие».
Несмотря на великолепный наряд, его величество смотрелся недотепой и недорослем — одним из тех, кто вечно влипает в истории и, чему бы ни учился, никогда не получает выше «трояка», даже по физкультуре. Таким выглядел король эльфов.