— Так ты, значит, первым начал, да? — набросился Олло на Геремора, когда все трое отошли подальше от монстра.
— А чего оно под ноги полезло?! — взвился белокурый эльф.
— Мужики, череп попросил ему имя какое-нибудь дать, — проговорил Миша. В тот момент он походил на активиста молодежного движения «Клей лучше героина!», проверившего на себе достоинства обоих веществ разом.
Эльфы даже не взглянули в его сторону.
— Из-за тебя оно из нас чуть кишки не выпустило. Вечно ты наколдуешь, а потом…
— Может, Мурзиком? — гнул свое Миша.
— Тогда в другой раз сам лечи!
— И вылечу! Жабья печень — и все дела…
— Или Барсиком… или Васькой, — милиционер бросил косой взгляд на череп. — Во, придумал!
— Угу. И тараканьи подбородки. Шарлатан…
Миша оставил переругивающихся эльфов и вернулся к монстру.
— Нарекаю тебя Йориком! — торжественно возгласил молодой человек.
Череп плюхнулся на задние лапы, поднял к небу пустые глазницы.
— Йорик, Йорик. Бедный… Ух ты! Классика! Уговорил, буду Йориком. Эй вы, с луками! Меня зовут Йорик!
Эльфы перестали ругаться.
— И что ты собираешься с ним делать? — поинтересовался Геремор, неодобрительно глядя на милиционера. — Ты учти, это оно сейчас такое доброе, а как на лапу наступишь…
— А ты не наступай, — оборвал его череп. — И вообще, не «оно», а Йорик!
— Как ты здесь-то очутился? — спросил Олло.
— Не поверишь, — ответил Йорик, переходя на таинственный шепот. — Я за вами следил. По-взаправдышному. Крался как индеец за скальпом мамонта. Между прочим, вы в деревне шалили, а я слюни глотал, но все равно себя не выдал. Вот какая выдержка. Возьмете меня с собой?
— Возьмем, — сказал Миша. — Одним психом больше, одним меньше… Пойдемте лучше, поищем лазейки в заборе.
Забор внушал уважение. Между идеально пригнанными досками невозможно было вставить даже лезвие ножа.
О том чтобы продраться без инструментов через колючую проволоку нечего было и думать. Кроме того, она могла оказаться под током, а проверять, так ли это, совершенно не хотелось.
Они сделали круг и вернулись к воротам. Две массивные створки закрывали полнеба. На фоне ворот маленькая калиточка в правой створке казалась входом в мышиную нору.
— Похоже, путь один, — мрачно проговорил Миша.
Прежде чем эльфы успели вымолвить хоть слово, милиционер размахнулся и изо всех сил ударил кулаком в калитку.
Ворота отозвались вибрирующим рокотом, похожим на звук контрабаса на самой низкой ноте. Мрачно лязгнули гигантские петли. Зашлась консервным дребезжанием болтавшаяся на двух шурупах облезлая вывеска с надписью «Тимофеевская психиатрическая больница…». Через мгновенье все эти звуки потонули в яростном собачьем лае.